Отправлено: 27.06.13 10:32. Заголовок: ...- Сейчас у вас в ..
...- Сейчас у вас в планах "Отелло". Как и "Кармен", такой спектакль уже был в вашей режиссерской биографии. Почему вы решили взяться за него снова? - Мне жалко этого спектакля, он прошел только десять раз. В Литве за него я получила все возможные премии, мой Яго уехал работать в Китай, и жизнь спектакля закончилась, не начавшись. декабрь 2012
Премьера – 30 мая 2006 г. Продолжительность - 1 ч. 40 мин. «Отелло» - хореографический спектакль на музыку современных композиторов. Хореограф - Анжелика Холина.
О спектакле: «Отелло» Уильяма Шекспира является трудно управляемым материалом для танца. В мире, по мотивам этой трагедии создано только несколько хореографических постановок. Спектакль А. Холиной в то же время инновативный и классический. Особенно раскрылся Aуримас Сибирскас, создав наводящего Ягу, ставшего осью спектакля. Трудная роль досталась кордебалету: масса должна была стать морем, а затем перевоплотиться в военных, и наконец – в черные мысли.
Анжелика Холина: «Мой «Отелло» - спектакль о разрушительных побегах ревности, мастерски выращенных из искры. Если бы люди поняли, что ревность это большая сила саморазрушения, сколько историй любви было бы сохранено».
Режиссер — постановщик: Анжелика Холина. В спектакле участвуют: Григорий Антипенко, Ольга Лерман, Виктор Добронравов
Театр им.Вахтангова, основная сцена, премьера 9 ноября 2013г. 8 ноября 2013г. прогон спектакля «Отелло» для СМИ в 12.00, для пап и мам в 19.00 9 и 10 ноября 2013г. - премьера в 19.00
Анжелика Холина - режиссер - хореограф - родилась в Вильнюсе в 1970 г. Ставить балеты начала еще в 1991г., будучи студенткой ГИТИСа (РАТИ). Сегодня Анжелика Холина - одна из самых известных балетмейстеров Литвы, обладатель театральной премии Kristoforas (балет «Медея», 1996 г.), а так же Театральной премии «Золотой крест» (балет «Отелло», 2006 г.). Хореографические миниатюры в постановке Анжелики Холиной с учениками Вильнюсской Балетной школы и Мюнхенской академии танца с большим успехом принимали участие в международных конкурсах балета во многих городах мира: Лозанне, Варне, Москве, Париже, Токио, Нью-Йорке, Стокгольме, Мюнхене и Хельсинки. В 2000 г. был основан Театр танца Анжелики Холиной. Театр организовали Анжелика и ее сестра – Грета, в настоящее время являющаяся его директором. Независимый творческий процесс, проповедуемый театром, способствует созданию оригинальных работ, суть которых - праздник человеческого воображения и широкое применение хореографических возможностей. В течение 18-ти летнего творческого пути Анжелика Холина создала 5 балетов, более 50-ти хореографических миниатюр, 12 действий танца, стала постановщиком хореографических номеров к операм и фильмам.
Окончила Театральное училище им. Б.В. Щукина в 2011 – курс Ю. Нифонтова. В том же году принята в труппу Театра им. Евг. Вахтангова. Роли: Арлетта, Фауна – «Незаученная комедия», Мещанка – «За двумя зайцами…» М. Старицкого, Mein blondes Baby – «Берег женщин» по мотивам песен М. Дитрих, Татьяна – «Евгений Онегин» по А. Пушкину. Роли в других театрах: Кармен – «Carmen» на музыку Ж. Бизе и Р. Щедрина в Театре танца А. Холиной, Вильнюс, Нэнси Грей – «Нэнси» Дж. Пулмена в Театре Сатиры.
Номинация - лучшая женская роль, спектакль Анна Каренина ("Золотая маска")
Как много можно рассказать пластикой тела! Движением рук, шагами, взглядами, поворотом головы…. У литовского режиссера и хореографа Анжелики Холиной артисты говорят без слов. И не просто говорят – кричат, шепчут, зовут, умоляют, прощают. Язык танца – язык чувств, поистине интернациональный язык.
В постановках выпускницы Вильнюсской балетной школы и московского ГИТИСа Холиной переплетаются классический балет, современный танец и драматическое искусство. На ее творческом счету уже более двадцати спектаклей – в собственном театре A|CH в Вильнюсе, в других литовских и зарубежных театрах. Она работает и в Москве – с российскими драматическими артистами. Дебютом на московской сцене был "Берег женщин" в Театре им. Вахтангова (2008 г.). В этом году увидели свет еще два спектакля – "Анна Каренина" (Театр им. Вахтангова) и "Кармен" (Театр им. Пушкина).
Как рождаются спектакли с такой неповторимой эстетикой, чему может научить театр и почему важно говорить о чувствах – об этом и другом Анжелика Холина рассказала в интервью нашему изданию.
- В этом году в Москве состоялись премьеры двух ваших спектаклей - "Анна Каренина" в театре им. Вахтангова и "Кармен" в театре им. Пушкина. Почему вы выбрали именно эти произведения, именно эти темы? - А может быть, темы выбрали меня? Я специально не задумываюсь, что ставить. Просто живу, чем-то занимаюсь, думаю, наблюдаю.... И в один день приходит мысль, что вот об этом можно было бы порассуждать. Я не мистифицирую этот процесс. Просто живу, и эти мысли приходят сами, но я всегда их жду. У меня много предложений из разных театров, но я никогда не спешу соглашаться. Я должна почувствовать, что именно эта идея на данный момент имеет возможность развития во мне самой.
- В ваших спектаклях артистам приходится выражать свои мысли в танце и обходиться без слов. Сложно ли обучить хореографии драматического артиста? - Мне не сложно. Еще легче, если артист по природе своей – артист. И возможно здесь не стоит разделять артистов балета и драматических актеров. Если человек может вживаться в другую кожу, другую натуру, превратиться внутренне в другого человека, с ним легко. Такие артисты как инструмент, который нужно только настроить – сказать, чего я хочу.
- Как вы выбираете актеров для своих спектаклей? - Выбор актера происходит с простого разговора. Мне не надо ничего проверять, просить, чтобы он сыграл или станцевал. Я люблю поговорить, почувствовать артиста, понять, чем он живет. Я предлагаю попробовать какую-нибудь сцену из спектакля и наблюдаю, как он себя в этом чувствует. Такие пробы - это экзамен, прежде всего, для меня. Я должна заинтересовать артиста, заразить его своей идеей. На что обращаете внимание во время разговора?
На человека, на суть его. Какой он, чем он веет, сколько у него есть врожденной глубины, широты, что взгляд говорит. Это природа, от которой невозможно отказаться. Глаза человека говорят о том, что с ним можно испытать…. Я очень люблю, когда артист ко мне приходит вообще как белый лист. Мне не надо ничего из того, что он умеет. Мне нужен только он сам. Чем он больше сумеет отказаться от своего характера и от того, что он знает, тем лучше. Это не обязательно касается интеллектуальной информации. Вообще, я очень рада, что отличаю актеров по сути. Потому что сейчас очень многие идут в эту профессию, но неправильно понимают театр, думают, что можно через сцену стать знаменитым и популярным, заработать деньги, что все будет легко удаваться. Такие артисты, как бабочки, которые живут один день. Я их отличаю и не сужу их. Это естественно, что люди все разные. Мы все зависим от времени, в котором живем, и люди являются отражением этого времени.
Вообще если хочешь увидеть человека, надо на него смотреть. Это могут все, только не все думают, что это важно. Все же хотят себя показать, понравится, продать себя. Жалко, что в наше время все занимаются только собой, своей значимостью, внешностью, каким-то мифом о себе. Все это так пусто. Мне кажется, смысл жизни человека есть только в том, чтобы стать лучше. И театр – прекрасная лаборатория для этого.
- Пластические данные артистов важны? - Для меня нет. Я в профессии давно, работала со многими артистами разных поколений, и у меня накопился опыт. Я просто считываю информацию с человека и могу многое про него понять: что он может, какой у него характер. Нам же не просто так дано именно такое тело. Оно всегда связано с внутренним сложением. Фактура очень много может сказать о характере. Я люблю считывать информацию и ее использовать, чтобы артисту открыть и показать его самого. Мне кажется, все люди умеют танцевать, просто не все знают об этом. Каждый танцует по-своему, но в этом и прелесть – в этой индивидуальной органике. Я от нее исхожу и очень люблю ставить конкретно на артистов. Чтобы их инструмент зазвучал, их тело зазвучало, я обязательно должна идти от их природы. От этого никуда не деться. Сцена – это то место, где видно все. Это единственное место, где нельзя врать. Здесь должно быть точное попадание во всем: в выборе актера, в предложенном ему рисунке, в движениях, которые его недостатки спрячут, а достоинства раскроют.
- Какими качествами артисты должны обладать, чтобы вам с ними работалось легко? - От артистов я хочу только одного – чтобы они любили свою профессию. Больше мне ничего не надо. У меня есть свои тайны, как надо подходить к артисту. Для меня очень важна атмосфера, потому что история спектакля начинается не с его премьеры, a с первого дня, с разговора, с первой репетиции: все должно быть сразу хорошо, бесконфликтно. Конечно, я многое диктую на репетициях, потому что знаю, чего я хочу. Но чтобы артист раскрылся, к нему нужно по-человечески подойти, и согреть, и освободить от ответственности, от того как он видит себя, потому что часто это мнение – о самом себе – бывает слишком самокритично, или артист вообще не видит своих достоинств. Только тогда можно надеяться на результат, который мне нужен. Неужели полностью удается избежать конфликтов?
Это мое основное условие работы в театре. Конфликтов не должно быть и не бывает. Это привилегия слабых.
- Но как часто артисты настаивают на своем понимании роли… - У меня немножко другая специфика. Они здесь не могут смело себя проявить, для них это новый жанр. Они приходят и ждут, какие движения я покажу, что расскажу о сцене, о роли. Только когда они входят во вкус, скажем, уже на тридцатой репетиции и примерно ориентируются в том, что происходит, тогда они могут что-то предложить. Но мне это необязательно. Если я не знаю, даже в мелочах, чего я хочу, как же я могу ставить спектакль? Я не могу так, я должна все знать от и до.
- А где вы находите артистов? Их кто-то рекомендует? - По-разному. Для меня нет особой разницы, с кем работать. Я всегда думаю, что есть случай. Для меня и для актера. Мы оказываемся в одно и то же время в одном месте, поговорим – и все, идем завтра репетировать. Чаще всего так и происходит. Или у меня возникает замысел спектакля, я звоню кому-то из артистов: "Ты можешь прийти на репетицию?" – "Не могу". Кому-то другому звоню: "Можешь прийти?" – "Могу" – "Хорошо, приходи".
Я ставлю и балеты, и драматические спектакли, и оперетту, и оперу. Часто бывает такой микс: артисты балета участвуют вместе с драматическими актерами. Но какого-то определенного принципа подбора у меня нет. Просто каждая тема требует своего выражения, и мне нужно найти тех, кто лучше на сегодняшний день мог бы эту тему выразить, создать нужные роли.
- От чего вы изначально идете в постановках – от внешнего рисунка или от внутреннего наполнения? - От музыки. Чтобы приступить к постановке, сначала надо найти музыкальный материал, который бы отражал то, что мне нужно, его сложить, скомпоновать. Это самая интересная и самая сложная часть работы. В принципе я иду от каких-то картин в своей голове, часто абстрактных, но больше всего от музыки, которая ложится на эти картины. Потом, когда приходит актер, он вносит свою энергию, которую я обязательно учитываю. Самое важное – все эти компоненты свести в единое целое. И если в какой-то момент я чувствую, что могу уже отстраниться, что спектакль уже не под моим влиянием и может существовать сам, мы его выпускаем.
Я не могу всего объяснить, многое делаю просто интуитивно и этого не скрываю. Я не копаюсь в каких-то материалах. Все мои спектакли есть отражение меня самой. Для меня театр – возможность познания самой себя, и это самое интересное. А если моя работа интересна и другим, это очень радует. Долго ставите один спектакль?
"Анну Каренину" ставила сорок пять дней, "Кармен" в общей сложности примерно столько же. Я не люблю ставить долго, люблю быстро. Потому что нельзя затирать тему. Я как-то чувствую, когда надо выпустить спектакль, чтобы и не переждать, и раньше не закончить работу. После премьеры я бываю на каждом спектакле, всегда репетирую, что-то меняю, что-то напоминаю артистам, слежу за качеством. Для меня это очень важно. Должно быть внимание к театру и артистам: это же все живое искусство! И мне очень интересно смотреть, как развивается спектакль и как артисты развивают роли. После премьеры спектакля в нем происходит много важных процессов.
- Вы работаете в театрах в Вильнюсе и в Москве. Есть ли разница? - Я не ощущаю особый контраст. Москва для меня никогда не была чужим городом. Я здесь училась. Мой папа русский, и он тоже учился в Москве. Это все близкое и родное. И потом Литва долго была в Советском Союзе, я это время застала. Москва всегда была рядом, хотя бы по телевизору.
- А зрители как-то различаются в России и Литве? - Люди везде одинаково чувствуют. Мы танцевали «Анну Каренину» в Турции, и мусульмане все поняли, реакции были абсолютно такие же, как в Москве и Вильнюсе. Так что не нужно думать, что где-то чувствуют больше, где-то меньше. Просто из трех миллионов людей во всей Литве только двести тысяч ходят в театры. Показал спектакль несколько раз, он еще не успел набрать обороты – и все, публика закончилась. Так что понятно, почему я здесь. Я хочу, чтобы спектакли жили.
- Насколько важна для вас оценка ваших спектаклей публикой, критиками, коллегами? К чему мнению прислушиваетесь? - Статьи я не читаю. Зачем? Я сама себе судья, я все понимаю. Тем более я же не знаю этих авторов. Мне даже иногда бывает их немножко жалко. Я считаю, что мои спектакли для чувствительных людей. Но если человек не наделен восприимчивостью, как же я могу ожидать, что он почувствует передаваемую мысль, флюиды между артистами. Он смотрит и видит, что актриса подняла ногу, а актер сделал пируэт. Все. А для другого один только взгляд будет значить так много, что он заплачет, понимая, какие отношения между героями. Вообще пишущие должны быть осторожны с выражением мнения. Сейчас большинство хотят быть экстравагантными, стараются остро и смело высказаться. Но на самом деле получается глупо. Поэтому я давно не читаю статей.
- Расскажите, пожалуйста, о своем театре в Литве. - У нас есть репертуар, но нет труппы. На каждый спектакль, как и в Москве, я собираю новых артистов. Но я работаю не только в своем театре, часто ставлю как приглашенный балетмейстер в разных театрах. В прошлом году я поставила в Национальном театре грандиозный балет на национальную тему, которым я очень горжусь внутренне. Это "Барбора Радвилайте". Любовь королей…. Такая литовская история Ромео и Джульетты. И мы – все те, кто работал над ним – доказали, что национальная тема имеет место быть. Я патриот своей страны, и для меня важно здесь работать.
- Не собираетесь показать спектакль в Москве? - Этот спектакль слишком большой, в нем участвует вся национальная опера. Другие, наверное, хотела бы. Но я не стремлюсь в этой жизни успеть все. Сейчас я больше хочу ставить и чувствую, что для этого есть внутренние ресурсы. Это надо использовать. Было и так, что я вообще ничего не делала – лежала на море и все. Так я тоже люблю. Но сейчас у меня есть энергия, все легко получается, и я хочу использовать этот момент.
"Кармен" – независимый спектакль, он принадлежит моему A|CH театру, а сцену театра Пушкина мы только арендуем. Это антреприза, как говорят в Москве. Хотя часто такое название имеет оттенок чего-то не слишком качественного. Для меня это странно. В моем понимании театр – это большие вложения и большая ответственность. Мы же идем на сцену рассказывать людям о людях. Как же можно это делать средне? Должно быть качество. И "Кармен" – мощный, большой, дорогой спектакль.
- Чаще всего антрепризы создают ради развлечения зрителей. Как вы относитесь к такому театру? - Я не люблю об этом думать и кого-то критиковать. Просто говорю, что надо понимать, что театр – это отражение нашего времени, и через то, что происходит в театре, можно понять, что происходит в нашей жизни. Пусть будет всякое. Всем хватит места под солнцем.
- Как вы считаете, театр должен чему-то учить зрителя? - Обязательно. Для меня во всяком случае. Я люблю, когда режиссер понимает, почему он об этом говорит и что он этим хочет сказать. Это такая миссия: мы должны помочь людям стать лучше. Именно поэтому надо делать спектакли и только по этой причине. Если есть другая причина, то надо играть у себя на кухне, показывать спектакли маме.
- А на ваш взгляд, о чем должен быть театр? - Театр должен рассказывать o людях и об их судьбах. Об отношениях между мужчиной и женщиной. Режиссер – такая профессия, когда ты должен опережать время. Не отражать, а опережать. У меня все спектакли о любви. Мы все переживаем очень большую нехватку любви. В этом тоже отчасти виновато время. Например, сейчас мальчиков и девочек учат, по сути, продавать себя, объясняют, как для этого надо выглядеть, что говорить, но не развивают их духовный мир, культуру общения между мужчиной и женщиной. Но в итоге, жить они будут не с картинкой, а с духом человека. На это внимание никто не обращает, поэтому столько сломанных отношений, судеб. Создают семью две «картинки», через время вылезает их собственное пустое "я", и общий домик рушится. Нас не учат ни общаться, ни любить, ни отдавать, ни понимать, что такое любовь. Я понимаю, трудно о чувствах говорить, но надо о них говорить! Может быть, человек со временем, с опытом может сам что-то понять, переоценить. Но чаще всего бывает уже поздно, просто поздно. Мы не умеем ни построить отношения, ни сохранить их, ни выразить любовь. Мы все очень закрытые. Мне кажется, это не хорошо по отношению к самому человеку.
В театре мы должны отражать отношения. В каждой пьесе, в каждом сюжете, который является классикой, есть мораль. И только классика актуальна, все остальное в современной литературе чаще всего только вариации или эксцентричные выходки. Мы и теперь существуем в схемах, которые описаны в классических сюжетах. И исход судеб людей будет всегда один и тот же. Все самому о себе можно предвидеть, понять, в какую из схем ты сам попал.
- Неужели время не накладывает свой отпечаток на эти схемы? - Думаю, что нет. Все повторяется. У всех все одно и то же в жизни.
- Сейчас у вас в планах "Отелло". Как и "Кармен", такой спектакль уже был в вашей режиссерской биографии. Почему вы решили взяться за него снова? - Мне жалко этого спектакля, он прошел только десять раз. В Литве за него я получила все возможные премии, мой Яго уехал работать в Китай, и жизнь спектакля закончилась, не начавшись.
- Это будет совершенно новый спектакль или вы будете повторять прежний рисунок? - Я же меняюсь каждый год. Как я могу делать то же самое? Нет, не могу. Я чувствую, что тогда недоделала, недосказала. С этим жить трудно. Хочется отдать до конца дань этой теме и этому спектаклю. И потом я хочу исправить свои ошибки. Я это не называю повтором ни в коем случае, потому что это лично для меня не повтор.
- Хотели бы вы перенести свои спектакли в кино, снять фильм? - Это совсем другая специфика. Я не пробовала, не знаю. Может быть, если бы я имела возможность больше побыть в этой кухне, я бы смогла ответить. Я работала только с американцами, мы делали два фильма с кинокомпанией «Warner Brothers». Там я ставила массовые танцевальные сцены. Но это не то же самое, что ставить самой.
На самом деле мои спектакли как кино. Я много внимания уделяю постановке света: через свет можно создаться много атмосферных моментов. И как в кино большое значение имеют крупные планы, игра актеров – очень субтильная, тонкая игра. Я это люблю, я выстраиваю даже взгляды, они должны быть точны. Важно, сколько времени актер будет смотреть, как, каким ракурсом. Mне нравится, что киношники любят мои спектакли.
- Расскажите, как вы пришли в профессию. - Я не думаю, что я в нее пришла. Сколько себя помню, я всегда в ней существовала – в балете, в театре. С четырех лет начала заниматься в балетном кружке, и как-то плавно все переходило из одного в другое. Я всегда просто делала то, что умела, что чувствовала. И то, что это вылилось во что-то значимое, это счастье. Я чувствую себя очень счастливым человеком. Для меня это важно. И я каждый день думаю: "Как же все-таки все хорошо".
http://www.vashdosug.ru/msk/theatre/article/68549/ Журнал «Ваш Досуг» №16 (25 апреля - 6 мая 2012) Анжелика Холина: «Мы «проезжаем» по душам друг друга» 25 апреля 2012 г. В Театре имени Вахтангова — премьера «Анны Карениной». «ВД» поговорил с постановщиком спектакля хореографом Анжеликой Холиной и узнал, как заставить драматических артистов танцевать и почему люди не могут быть счастливы.
- Как получилось, что Вы ставите «Анну Каренину» в Москве? - Предложение мне поступило от Римаса Туминаса. Он захотел продолжить наше сотрудничество после «Берега женщин». Сказал, что эстетика моих спектаклей вписывается в его видение репертуарной политики Театра Вахтангова. Это, конечно, приятно. Кроме того, я счастлива, что ставлю второй спектакль именно в юбилейный сезон этого театра. Значит Маэстро меня ценит.
- Как возник интерес к роману Толстого именно как к основе для балета? - Не стоит называть нашу постановку балетом. А насчет интереса. У меня есть принцип: не ставить того, чего не понимаешь и не чувствуешь. Мне очень близка правда Толстого.
- В чем для Вас суть романа? - Я точно так же спрашиваю своих артистов «скажите, о чем мой спектакль?». Они отвечают — «обо всем». Понимаете, я хочу отразить в спектакле целую жизнь. Мне трудно выделить что-то одно. Но если обобщить, то, наверное, это спектакль о тоске по любви. Женщина не должна быть орудием для удовлетворения самолюбия мужчины. Для меня поезд у Толстого это общество. Мы «проезжаем» по душе друг друга. Нам всегда всего мало. Я в принципе думаю, что люди не могут быть счастливыми до конца.
- Почему? - Никто не понимает, что такое любовь. Все сотрудничают со своим эгоизмом. А настоящая любовь, она приносит только боль. Любовь — это конкретное действие. Любить значит делать что-то для другого.Безвозмездно и вовремя. Сейчас такое время, что все хотят только брать. Никто не дает. Даже если хочешь дать, не знаешь, как это сделать. Нас учат считать и писать, но не учат общаться. Мне кажется, что скоро самыми популярными профессиями будут профессии психолога и психотерапевта. Все будут говорить с ними, а не друг с другом. Хорошо, если психолог попадется честный, и будет стараться помочь. Ведь есть такие, которые просто выписывают таблетки.
- К какой мысли Вы хотели бы подвести зрителя? - Вот поэтому я не люблю интервью. Я не хочу к чему либо подводить зрителя и навязывать свою точку зрения.Я только делюсь с ним своими мыслями,а дальше человек сам выбирает, думать ему об этом или нет.
- Как Вы считаете, этот роман актуален? Современная молодежь, например, полна цинизма и скепсиса. И вся эта история для них скорее повод для насмешек. - Их можно понять. Ведь этот роман — первое произведение, в котором говорится о праве женщины на любовь. Мы сегодня это право имеем, и все вроде бы равны. Но меня лично интересует в этом романе столкновение разных человеческих природ. Это всегда актуально.
- Что Вы имеет в виду? - Как женщины выбирают мужчин? Вот, какой он прекрасный: он знает три языка, играет в теннис, работает в банке, катается на лошадях. Но ведь он это делает для себя. А что он делает для женщины? Как он воспитан? Уважает ли он женщину? Он хочет ее подчинить или он будет носить на руках? Наконец, он эмоциональный человек или рациональный? Вот основные вопросы. Тот же Вронский. Если бы Анна учла, что он жил без отца, что его мама вечно пропадала в салонах, что он не был приучен отдавать. Возникла химия, и она кинулись в отношения как в омут. Подумала, что это любовь. В финале ей кажется, что Бог ее обманул. Но на самом деле она обманула себя сама.
- Роль Анны Карениной априори непростая. Почему Вы отдали ее молодой актрисе Ольге Лерман? - Во-первых, ее выбрал Маэстро. А во-вторых, он пригласил Ольгу в труппу. Это говорит о многом. Мне даже кажется, что идея ставить этот спектакль возникла из-за нее. Он хотел видеть Ольгу в роли Анны. И он угадал. Она идеально мне подходит. Она способна мгновенно перевоплотиться, мне только надо дать ей конкретную задачу. У Ольги отличная хватка, она быстро всё запоминает.
- У нее есть хореографическая подготовка? - Хореографическая подготовка есть только у того, кто закончил московскую школу, школу в Санкт-Петербурге или в Перьми. Ольга закончила Бакинскую школу народного танца и думала, что никогда больше не будет танцевать. Настолько ей привили нелюбовь. Я ее понимаю, сама заканчивала балетную школу. Знаю, что там за дисциплина, манера поведения с девочками. Мне необходимо было сделать все, чтобы она снова полюбила танец.
- В одном из интервью Евгений Князев признался, что сначала был не согласен участвовать, ему была непонятна эстетика невербального театра. Но Вы его уговорили. Как Вам это удалось? - Этому гениальному артисту надо было только понять, что все будет хорошо. Что его никто не поставит в неловкое положение. И я сказала — «мы просто попробуем». Попробовали. И он с головой кинулся в работу.
- Он танцует в спектакле? - Конечно! У Князева много хореографического текста.
- Вас не смущает возраст артистов? - Возраст имеет только душа человека.
- Вы сказали, что «Анна Каренина» — о тоске по любви. Вы поэтому выбрали музыку Шнитке в качестве музыкальной основы спектакля? Услышали эту тоску? - Я бесконечно счастлива, что мне пришла в голову мысль сосредоточиться именно на этой музыке. Настолько она глубока и многослойна. В ней есть и легкость, и глубина. Вообще чего в ней только нет. Надо только услышать.
- Как Вам кажется, почему в мире главным романом Толстого считают «Анну Каренину», а не «Войну и мир»? - Может быть, так и не считает никто. Мы не можем этого проверить. И вообще вы уверены, что сегодня в мире люди читают книги? Это большой вопрос.
- Есть мнение, что русскую классику могут сыграть и почувствовать только русские артисты. - Я думаю, когда чувствуешь материал, национальность вообще не при чем.
- В чем состояла самая большая сложность этой работы? - Ни в чем. Я знаю, чего хочу. И я умею научить. А вахтанговцы умеют учиться.
- Что бы Вы еще могли бы сказать о Театре Вахтангова? - Мне нравится атмосфера, которую создает Римас Туминас. Она очень творческая.
- Анжелика, почему вы ушли из классического балета? - Я любопытная. Я принимаю все, что мне предлагает жизнь. Не засоряю себя негативом. И я рано начала ставить. В 25 лет сделала в Оперном театре Вильнюса «Медею». Мне тогда захотелось сделать что-то еще, — стала репетировать «Берег женщин»... Во мне почувствовали потенциал, стали опасаться. А вдруг я займу их место? Постановку запретили. Через дорогу находился Национальный драматический театр. Я пришла к Римасу Туминасу и сказала «мне не дают сделать спектакль. Может быть, вы дадите?». Как ребенок. Он сказал — «да, давай, только с драматическими артистами». Тогда, в 1998 году и произошло это соединение. До сих пор все спорят, что это за жанр. Кричат «да кто она такая?»
- Вас это задевает? - Я никогда не читаю тексты критиков. Они не могут сказать мне ничего, чего я не знаю сама.
- И все-таки, Вы могли бы сами определить стиль Вашей хореографии? - А надо? Я забочусь не о стиле, а ищу выразительные средства. Либо волнует то, что происходит на сцене. Либо не волнует. По такому принципу делаются все мои спектакли. Их нельзя друг с другом сравнивать .«Кармен» абсолютно не похожа на «Анну Каренину», а «Каренина» на «Медею». Я могу ставить как угодно. И классические балеты тоже. Тема диктует стилистику. Мне, в первую очередь,важно, понял ли зритель что-то, был ли тронут, заставила ли я его быть лучше? Увидел ли он в спектакле самого себя?
- Но ведь разница между драматическими и балетными артистами все же существует? - Научить танцевать можно кого угодно. Мне не важно, имеет человек школу или нет. Участвует в спектакле не тело, а душа. Ее надо увидеть и раскрыть, слепить тот образ, который нужен.
- У Вас есть ориентиры в мире танца? - Нет. Мой отец — архитектор и художник всегда говорил мне «не смотри, как делают другие, делай сама». Я так и делаю. Нет, я, конечно, ориентируюсь, знаю фамилии, направления, театры. Но не вникаю. Мне интересна я сама. Творчество — это еще один способ познать себя.
- Вы считаете, любую ли эмоцию можно станцевать? - Да. Надо просто дружить с собственным телом и подсознанием. Я убеждена, что у каждого из нас своя пластика. Через нее можно многое понять о человеке.
- Есть мнение, что режиссер-постановщик, хореограф-постановщик — это не женские профессии. - Я тоже так считаю. Я должна проявить неженские качества, вести людей за собой, должна быть лидером. Я это умею, но не люблю. Мне бы хотелось, чтобы лидером был мужчина.
- То есть, выходя из театра, Вы становитесь другим человеком? - Абсолютно. Я умею разделять себя на работе и себя-настоящую. В жизни я очень мягкая. Мне нравится быть женщиной. Я знаю, как ею быть. Почему бы этим не пользоваться?
- Вы верите в счастливые финалы любовных историй? - Конечно, верю. Нельзя не верить.
- Как Вы сами понимаете любовь? - Когда я хочу смотреть на мир глазами конкретного мужчины, а он мечтает смотреть на него — моими.
- Может ли женщина быть счастливой без мужчины? - Надо быть счастливой. А для этого надо - оставаться в гармонии с собой. Находясь в таком состоянии, женщина притягивает в свою жизнь все остальное. И мужчин тоже.
- За это надо держаться женщине, когда вокруг все так зыбко, мужья уходят, с работы увольняют, друзья куда-то исчезают? - Надо все это принимать. Мы же всегда получаем уроки. И еще я уверена, что все всегда к лучшему.
- Вы способны на безумства ради чувства? - Раньше решиться было проще. Сегодня я сразу вижу, по какой схеме будут развиваться отношения. Все очень предсказуемо. Так хочется, чтобы кто-то удивил. Тогда я точно буду способна на безумства.
- Чего Вам хочется от жизни? - Мне всего хватает. Я очень счастливый человек. Я живу так, как хочу. Занимаюсь любимым делом. Я даже не считаю, что работаю. Просто творю чудеса.
- Что Вам нравится в Москве? - Жизнь здесь более активная, чем в Вильнюсе. Мне это нравится. Все говорят «пробки». Я ни разу не попадала в пробку и думаю, что не попаду. Не надо думать о проблемах, и они не возникнут. Я хочу попробовать здесь жить. Если после «Карениной» поступят предложения, я их рассмотрю.
Анжелка Холина родилась в Вильнюсе, училась в Москве. Получив диплом режиссера балета РАТИ, вернулась в Литву, где стала признанным хореографом, основала собственный театр танца Anz˘elika Cholina Dance Theatre. «Анна Каренина» не первый опыт Холиной в Вахтанговском — хореографическая композиция по мотивам песен Марлен Дитрих «Берег женщин» уже четыре года с успехом идет на сцене театра
Это второй опыт театра на ниве танца: первым стал «Берег женщин» в постановке Анжелики Холиной, теперь вот — роман Толстого «Анна Каренина», работы того же хореографа. Судя по всему, хореограф из Вильнюса — отчаянная дама, потому что, имея в наличии скромный танцевальный ресурс драматических артистов, она сваяла масштабное полотно. Причем в отличие от разных сценических вариантов бессмертного романа, где постановщики обычно вычленяют треугольник Каренина—Вронский—Каренин, Холина развернула многие линии романа, сопроводив их музыкой Малера, Шнитке, Чайковского и Форе.
Все начинается с вокзала, где ждут Анну: она приезжает к брату Стиве, семья которого оказалась на грани краха. Все одеты в черное, на черном фоне, на стульях. Этот единственный предмет мебели в количестве 20 штук, пройдя через весь спектакль, выступит в разном качестве — от шума светского общества до поезда, грохочущего колесами на стыках. Три люстры по периметру торжественно зависли над сценой, как в оперном театре. Впрочем, опера тоже будет.
Но пока — балет. Причем скоростной, как тот скорый поезд, приближающий трагические события. Множество персонажей в черном, дамы, кавалеры, служащие… Массовые проходки-пробежки, дуэты, изломанная пластика. Кто из них кто, где Анна и кто Вронский: демонического вида юноша в жилетке или похожий на панка скользкий тип? Если не прочитать синопсис в стильной программке, то разобраться сложно. И тем не менее Холина вывела на сцену не только Анну с Вронским, но и Стиву с Долли Облонской, Кити с Левиным, княгиню Бетси Тверскую с мужем, не говоря даже о мамаше Вронского, мечтающей женить сына на княгине Сорокиной. Конечно же, Каренин и мальчик Сережа — действительно мальчик в матроске, то за роялем, то на гимнастическом бревне.
Смотреть спектакль поначалу мешает мысль, что танцуют драматические артисты, а значит, им надо сделать скидку. С другой стороны, ни о каком бонусе не может быть и речи, раз «продукт» вынесен на суд зрителей. Не знаю, как с точки зрения балетных критиков, но работают в современном танце молодые вахтанговцы поразительно. Скорость, отточенность движений и свобода существования в довольно сложном пластическом рисунке поражают. Особенно Анна — актриса Ольга Лерман. Она — безусловное открытие этой премьеры. Стоит с ней познакомиться поближе. Звонок после премьеры.
— Оля, это ваша первая роль в театре? — Первая главная. До этого я играла в «Береге женщин» у Анжелики Холиной и в «Незаученной комедии» — это наш студенческий спектакль по комедии дель арте.
— Все-таки у вас сложная роль, то есть партия. У вас есть хореографическая подготовка? — Да, я из Баку, восемь лет отучилась в Бакинском хореографическом училище, а доучивалась в Краснодаре. В какой-то момент (это часто бывает у подростков) я стала толстой, психовала из-за этого, меня, как и многих в училище, гнобили, хотела уйти, но окончила училище, потому что настаивала мама. Сейчас я занимаюсь любимым делом, то есть работаю актрисой и танцую. Разве это не прекрасно?
— Для танцевальной роли приходится сидеть на диете? — Сейчас нет, у меня есть свой режим питания. Главное — есть немного.
— И все-таки — довольно сложная хореография. Легко ли вам и другим артистам было во время репетиции? — Да, есть сложные вещи, которые я давно не делала. Я сто лет не прыгала жэте. Но с Анжеликой потрясающе было работать нам всем. И это только кажется, что у нас сумасшедшие нагрузки, и мы устаем. На самом деле мы очень любим этот спектакль и получаем от него удовольствие.
У Ольги Лерман — два основных партнера: Дмитрий Соломыкин (Вронский) и Евгений Князев (Каренин). Конечно, опытнейший актер Князев не танцует, но очень органично существует в общем пластическом рисунке, и могу предположить, что хореограф не пыталась загрузить его роль сложными пластическими элементами. Дмитрий Соломыкин замечателен в роли Вронского, как и Мария Волкова в роли Долли, Федор Воронцов — Левина, а Валерий Ушаков — Стивы.
— Есть сцена, к которой ты боишься подступать? — Я боюсь только начала, когда я приезжаю на бал. Не знаю почему, но боюсь. Самое сложное для меня в спектакле — дышать в один такт с партнером.
— Ты работаешь в театре, где много звезд. Есть кумир? — Многими восхищаюсь, от каждого хочется много взять. У меня вот есть авторитет — это Федор Викторович Добронравов, папа Вити и Вани Добронравовых. Он и замечательный артист, и человек глубокой души.
— Что бы ты еще хотела сыграть? — Я хотела бы и героическую роль сыграть, и комическую — в общем, в разных жанрах себя попробовать.
В премьере “Carmen” А.Холиной в Вильнюсе – лауреат престижной российской премии Ольга Лерман
Актриса драматического Театра им. Е.Вахтангова Ольга Лерман за роль Анны в танцевальном спектакле Анжелики Холиной “Анна Каренина” (Москва) была удостоена престижной театральной награды России – премии “Хрустальная Турандот”. Эту талантливую молодую актрису мы скоро увидим и в Вильнюсе. 24 октября в “?kio banko teatro arena” будет показана премьера постановки А.Холиной “Carmen”, в которой Ольга Лерман играет главную роль Кармен.
С Ольгой ЛЕРМАН беседует Ингрида Бачялите.
- Как Вы познакомились с хореографом Анжеликой Холиной? - Первое знакомство было когда я вводилась вместо другой актрисы в спектакль "Берег женщин" в театре им. Е.Вахтангова, который Анжелика поставила здесь в 2008 году. Было и страшно, и интересно, что она скажет, потому что текст ставился на другую актрису, мне надо было его себе «присвоить», и я сделала это так, как понимала... И она посмотрела, сделала паузу, во время которой хотелось умереть, и сказала тогда: "Очень хорошо" – медленно, со своим распевным акцентом, так что начало нашего знакомства было приятным.
- Ваша первая роль в танцевальном спектакле была роль Анны Карениной. С какими трудностями Вам пришлось бороться? - Трудностей было много, но боролись мы с ними вместе, потому, я думаю, и победили! Я маленького роста, у меня мелкие черты лица, я моложе своей героини, мои движения, реакция были мелкие и резкие. Надо было искать походку, жесты, вообще открывать себя с другой стороны.
- Какой у Вас опыт в танце? Анжелика Холина говорит, что не делала Вам никаких поблажек ни в Анне, ни в Кармен – Вы должны танцевать сложные балетные партии и соло, и дуэты… – Я закончила хореографическое училище, правда, последние два курса училась на народном отделении. Но то, что делала со мной Анжелика, я делала впервые, мы сочиняли не просто танец, а настоящий текст, который абсолютно логичен и понятен. И да, она не давала мне спуску, и сейчас не даёт, и это мне очень нравится, я открываю в себе новые возможности и души, и тела!
- За дебют в роли Анны Вы только что были награждены «Хрустальной Турандот». Что это значит для Вас? - Мне очень приятно. Думаю, это не только моя награда, весь состав спектакля должен был получить такую награду, потому что для каждого артиста это был дебют в таком жанре, в таком решении! Каждый что- то новое в себе нашёл благодаря Анжелике, она открывает людям глаза на них самих, это редкий дар, данный не всем. Думаю, мне очень повезло, что я её встретила на своём жизненном и творческом пути!
- 24 октября Вы приезжаете в Литву со спектаклем “Carmen”, где Вы будете самой Кармен. Что можете сказать про её портрет? Какакя она, Ваша Кармен? - Мы все очень ждём этого дня. И трепетно, и страшно, и очень желанно! Моя Кармен такая, какой увидит её каждый зритель для самого себя. Зачем же я сейчас буду рассказывать всё, тогда не случится чуда. Если я знаю, что мне подарят на день рождения, я уже не радуюсь так от души, как радовалась бы, не зная!..
- Весь июль Вы репетировали в Литве, в Паланге. Что это Вам дало? - Конечно, это очень помогло! Мы в Паланге сделали почти все сольные сцены. И с партнёрами познакомились, притёрлись друг к другу! И на солнышке полежали, и в Балтийском море искупались. В общем, сделали большую работу и успели отдохнуть.
- Вашими партнёрами в “Carmen” стали Леонид Бичевин и Эльдар Джанибеков (в роли дона Хосе). Что можете сказать про них? - Очень хорошие партнёры, замечательные и талантливые артисты. Эльдар и Лёня совершенно разные, и в этом их прелесть. Мне нравится работать и с тем, и с другим. Они меня очень поддерживают, и я имею в виду не только поддержку как элемент хореографического текста, но и морально. Так что я могу сказать про них, что они прекрасны.
- Как бы Вы назвали спектакль Анжелики Холиной “Carmen” – это драматический балет или пластическая драма? - Ни то, ни другое! Это хореографический спектакль с драматическими артистами. Я бы сказала, что это "Спектакль Анжелики Холиной". Вот как бы я это назвала.
- Это будет Ваше первое выступление на литовской сцене? Чего ожидаете? - Я ожидаю, что литовская сцена нас примет, зритель нам порадуется, надеюсь, нам удастся удивить Литву! Это двойная ответственность - выпускать премьеру не на родине! Все артисты из России, для всех это впервые, и каждый осознаёт свою значимость в этом спектакле. Мы все связаны, и потому, когда кого-то нет, мы сразу это чувствуем! Надеюсь, это не будет выглядеть хвастовством или кокетством, если я скажу, что русские артисты в большинстве своём могут работать с совершенно разными режиссёрами не только по мысли и восприятию жизни, но и по национальности.
Премия «Хрустальная Турандот» ◾2012 Лучший дебютант (Анна в спектакле «Анна Каренина» Театр им. Евг. Вахтангова)
Окончила Театральное училище им. Б.В. Щукина в 2011 году, курс Ю.Б. Нифонтова. В том же году принята в труппу Театра имени Евг. Вахтангова. Занята в спектаклях: «Анна Каренина», «Берег женщин», «За двумя зайцами», «Незаученная комедия».
«Не знаю, как с точки зрения балетных критиков, но работают в современном танце молодые вахтанговцы поразительно. Скорость, отточенность движений и свобода существования в довольно сложном пластическом рисунке поражают. Особенно Анна — актриса Ольга Лерман. Она — безусловное открытие этой премьеры».
Российская актриса театра и кино Ольга Лерман родилась 25 марта 1988 года. На выбор профессии, по словам Ольги, оказали немалое влияние родители, работа которых связана с театром. Ольга и ее брат в детстве часто посещали утренние и вечерние спектакли, наблюдали за репетиционным процессом, также доводилось принимать участие в постановках, что сулило огромную радость. Окончив в Баку хореографическое училище, Ольга решила поехать в Москву и поступать в театральный – мама ее в этом решении поддержала. Ольга Лерман - выпускница ВТУ им. Б.В.Щукина. Обучалась на курсе Ю.Б.Нифонтова, диплом получила в 2011 году.
Работает в Государственном академическом театре им. Евг. Вахтангова. В репертуаре Ольги Лерман – роли Арлетты и Фауны в «Незаученной комедии», Мещанки в спектакле «За двумя зайцами», участие в постановке «Берег женщин», а также роль Анны в спектакле «Анна Каренина». Ольга признается, что получает колоссальное удовольствие от работы, она счастлива проживать на сцене разные судьбы, совершать поступки, которые, возможно, в жизни никогда не придется совершить и говорить слова, которые не хватит смелости высказать. Не скрывает, что в юности, читая «Анну Каренину», рассматривала Анну как глупую женщину, не знающую, чего она хочет, потом – как женщину несчастную. Сейчас Ольга считает Каренину счастливой. Она счастлива, потому что испытывает настоящие, искренние чувства, истинную любовь… Возможно, говорит Ольга, перечитав роман через десять лет, ей откроются новые грани этого характера.
Берег женщин Премьера спектакля «Берег женщин» в Театре Вахтангова прошла в 2008 году. Критики сразу же отметили необычность этой постановки, так как прежде в репертуаре театра не было танцевальных и хореографических спектаклей. «Берег женщин» для Театра Вахтангова поставила литовский хореограф Анжелика Холина, взяв за основу постановки репертуар Марлен Дитрих. В этом спектакле нет слов: актеры доносят драматическую суть сюжета до зрителя посредством пластики движений, экспрессии и чувственной проникновенности. Действие на сцене разворачивается во время войны. Девушки-эмигрантки в ожидании корабля проводят время в портовом кабаке. Канву спектакля без слов составляет жизненная драма героинь, их сломанные войной судьбы, страхи, переживания и надежды. Эмигрантки стараются отвлечься от грустных мыслей с помощью легкого флирта с официантами и посетителями кабака. Но трагизм все равно угадывается в их образах.
«Мне иногда везет, даже не понимаю, почему» Татьяна ВЛАСОВА
Молодые артисты, приходя в театр, годами ждут главных ролей. Но Ольга Лерман не из их числа. Она уже сейчас играет Анну Каренину и пушкинскую Татьяну – роли, о которых дебютантам можно и не мечтать. В Театре Вахтангова Лерман совершила невероятно быстрый взлет, за 2 года - две главные роли: «Мне иногда везет, даже не понимаю, почему». Ольга выросла в Баку. Сидела на репетициях у мамы. Заглядывала на спектакли к папе. А сама хотела стать балериной. Но с 9-го класса решила поступать в театральный. Когда слетела с конкурса в Школу-студию, плакала навзрыд и уже собиралась уехать. Подруга остановила: «Не глупи и попробуй в Щукинское». Лерман послушалась – и абсолютно не жалеет. «Театралу» она рассказала о своих первых шагах в Театре Вахтангова, об отношениях в труппе, подарках Людмилы Максаковой и репетициях спектакля «Евгений Онегин».
- Ольга, вы помните, как вас пригласили на роль «Анны Карениной»? - Когда я попала в Театр Вахтангова, ввелась вместе с несколькими девочками в спектакль «Берег женщин». Анжелика Холина приехала нас посмотреть, а потом написала мне: «Буду пробовать тебя на Каренину». Это было удивительно. Я сначала даже не поверила. На тот момент Карениной я себя не ощущала.
- И как проходили пробы? - Мы встретились и первое, что пробовали, это дуэт с Вронским. Я помню, мы снимали пробы на телефон, у нас даже осталась запись. Это было трогательно, с одной стороны, а с другой стороны, чудовищно. У меня была еще короткая стрижка, я пришла в какой-то маечке – в общем, вид был не располагающий. И тело было другим. Сейчас, в работе с Анжеликой, все меняется, «появляются» новые мышцы, начинает где-то болеть – и я понимаю: о, значит, это место задвигалось. Прихожу в ту форму, в которой была, когда училась в хореографическом училище.
- Анжелика поняла, что вы подходите на роль Анны Карениной буквально с первой пробы, с первого дуэта? - Я думаю, что сомнения у нее были. Безусловно. Но меня она как-то сразу «обволокла» заботой, любовью – и такое отношение мне очень помогло. Когда режиссеры любят своего артиста, у него сразу «открывается» и преданность, и желание работать. Потому что есть ощущение, что ты выступаешь в соавторстве, что ты большая часть одной большой работы.
- Анжелика Холина сказала, что вы очень правильно выбрали профессию, потому что в жизни вы мышка, вас можно не заметить, а на сцене – божество. Вы ощущаете этот контраст? - Я в жизни – не хочу, конечно, лукавить – не очень люблю знаки внимания, а когда я выхожу на сцену и получаю энергию от зрителей, слышу аплодисменты на поклонах, мне это очень приятно. Понимаю, что смогла чем-то обменяться. А в жизни комфортнее держаться в тени. У меня есть друзья, мы прекрасно общаемся. Но не могу сказать, что я заводила, душа компании. Конечно, я чего-то боюсь, может быть, в чем-то не уверена. На сцене легче. Ты играешь и смотришь на это немножко со стороны.
- Раньше в театр принимали по-особенному. Старейшая актриса Театра Маяковского рассказывала, что их смотрел не только худрук, но и все корифеи театра. Как вас принимали, помните? - Мы играли выпускные спектакли, и на один из них пришла Галина Львовна Коновалова. Она потом пообщалась со студентами, наговорила много теплых слов, а через некоторое время позвонила мне и сказала: «Вы должны показаться Римасу Владимировичу». Он предварительно пришел на наш спектакль, но было совершенно непонятно, выделяет он меня или нет. В итоге показывалась в театре не только я, но и мой сокурсник, который сейчас тоже работает в Театре Вахтангова, Федя Воронцов. Мы вместе делали отрывок, играли «Бешеные деньги». Мне кажется, это было ужасно.
- А мне кажется, вы ужасно самокритичны. - Нет, я просто реально смотрю на вещи. До этого показа мы встречались с Римасом Владимировичем. Он вызвал меня в кабинет и просто расспрашивал, как на собеседовании: где снималась, что играла. С 3-го курса я работала в Театре сатиры, поэтому не то чтобы дрожала, что после выпуска останусь без театра. Но, честно говоря, попасть в Театр Вахтангова уже не рассчитывала. Для меня было большим удивлением, когда Галина Львовна позвонила поздравить и сказала, что я понравилась.
- Вы не раздумывая, наверно, перешли в Театр Вахтангова? - В Театре сатиры я что-то играла, а здесь Римас Владимирович сразу ничего не обещал. Сказал, что первые месяцы придется посидеть без ролей. Но у меня было ощущение, что все сложится хорошо. И я не обманулась.
- Для вновь пришедшего, наверно, важно, чтобы кто-то из старшего поколения передавал свой опыт, подсказывал, направлял. В Театре Вахтангова это принято? - Вообще в Театре Вахтангова в большинстве своем очень доброжелательно относятся к новичкам. Не отворачиваются, если мы делаем грубые ошибки, предположим, в общении с другим артистом. Подсказывают, как надо. На самом деле, в театре есть традиция – актеры старшего поколения оказывают знаки внимания молодым. Когда я выпустила «Анну Каренину», Людмила Васильевна Максакова сказала, что у нее есть для меня подарок. И принесла шкатулку, которую ей подарила Цецилия Львовна Мансурова. Она, как и Максакова, когда-то играла Анну Каренину. Я, возможно, тоже когда-нибудь передам эту шкатулочку по наследству. А сейчас храню в ней серьги Анны Карениной и другие драгоценности, которые надеваю во время спектакля. Это очень символично.
На каждый спектакль появлялась какая-то удивительная вещь. Когда репетировала Татьяну, говорили, что в финале надо бы добавить к образу какую-то «деталь». И Людмила Васильевна, не раздумывая, принесла на следующий день висячие серьги. Она любит делать людям подарки. Теперь финальную сцену я играю в ее сережках. Галина Львовна Коновалова всем девочкам на женской стороне, когда мы выпускали «Онегина», принесла пирожные и другие приятные мелочи.
- Образ вы продумываете в процессе вплоть до таких мелочей, какие у вас будут серьги? - На самом деле, из мелочей все и складывается. Когда мы только начинали репетировать, у меня и прически были другие. А по мере приближения к финалу все менялось, становилось все более удобным, привычным. Например, я все время верчу косу. Это мне подсказала Сюзанна Павловна Серова, педагог из ГИТИСа. С ее подачи появилось много интересных мелочей. В работе над ролью Татьяны мне также очень помогла Анжелика. Она присутствовала у нас на репетициях: в спектакле – ее хореография.
- А как ощущает себя дебютантка, которая только пришла в театр и сразу получила главную роль? Это же большая ответственность… Приходится идти в сторону страха? - Я к этому относилась, прежде всего, как к работе. На самом деле, можно получить главную роль и просто ее не сделать. Когда мне дали Каренину, я испугалась, что могу не справиться. Мне доверили такую роль, возложили такую ответственность, а я не оправдаю ожиданий. Так же и с Татьяной произошло. Главная роль – это всегда в первую очередь страх. Но ты, безусловно, борешься за нее. И себе не даешь возможности расслабляться, и коллегам.
Вообще у нас такая профессия: все время, выходя на сцену, мы кому-то что-то доказываем – себе, окружающим, зрителям, критикам. И конкуренция есть, но здесь, в Театре Вахтангова, она абсолютно здоровая. Конечно, бывают и нездоровые вещи, но мне, во всяком случае, повезло – я с интригами не столкнулась. Очень надеюсь, что у меня получится в первую очередь остаться человеком. Я считаю, нужно быть честным во всем. Как только начинаешь хитрить, изворачиваться, ничего не получается. Это я уже поняла.
- Татьяну вы играете в очередь с литовской актрисой. Вы конкурируете между собой? - Рисунок роли у нас один, но мы, конечно, две разные Татьяны. Мизансцены – это единственное, что у нас сходится. Мы совершенно разные люди – по-разному думаем, чувствуем, говорим. Безусловно, между нами есть конкуренция. Допустим, если я сегодня не репетирую, а репетирует Вильма, то мне немножко мучительно, хочется тоже быть на репетиции, хотя сегодняшний день надо бы посвятить другому человеку. Но все в рамках здравого смысла.
- Какие ваши, исключительно ваши находки остались в этом образе? - Когда делали финальную сцену, мы все думали, как же вынести онегинское кресло. И вдруг я перевернула его и потащила за собой. И не предполагала, что это может иметь какой-то смысл. Но Римас Владимирович сказал: «Да-да, давайте попробуем!» Появилось ощущение, что Татьяна тащит это кресло, этого Онегина, как вечный крест. Я просто предложила какое-то движение, а режиссер сделал так, чтобы оно заиграло. Поэтому я не могу сказать, что в спектакле есть мои находки. Даже если я что-то придумывала, все равно без руки Туминаса, без его фантазии это не обрело бы смысл.
- А были моменты, когда вы находились в состоянии отчаяния, не понимали, куда двигаться дальше? - Конечно, были моменты, когда я думала, что надо уходить из театра, когда, я не понимала даже, зачем мне дали эту роль. Может быть, я не смогу играть, может быть, не стоит? Я уже ненавидела эту Татьяну. Но это нормально. За время репетиций переживаешь всю гамму чувств.
- Вы в чем-то на нее похожи, на пушкинскую Татьяну? - Ну, да, конечно. Мне близко ее ощущение от жизни, ее отношение к любви. Не зря же эта героиня является русской.
- А в чем эта русскость проявляется? - Все русские женщины такие вот отчаянные, решительные, верные, ну, может быть, не все, но в большинстве своем. Анжелика Холина иногда говорит: «Вот вы, русские, мне нравится с вами работать, потому что вас попросишь закричать, так вы начинаете ор-р-р-рать изо всех сил». Русскость, мне кажется, в этой полной, 100%-й самоотдаче. Татьяна на все сто отдается любви, на все сто отдается верности.
- Вам не кажется, что это исключительно литовский взгляд на русскую героиню? - Я не уверена, что это только литовский взгляд. Татьяна не тихоня. Мне кажется, она именно такая, темпераментная. Она ведь жила в удаленной губернии, в усадьбе. Я тоже жила в деревне, у бабушки, и с детства помню это ощущение, когда здесь и сейчас ты один – хозяин этого огромного поля, этого сумасшедшего пространства. И с этими полями Татьяна прощается, уезжая в Москву, прощается со всем, начиная с дома Онегина. И в эти минуты не думаешь о сдержанности, когда внутри – все на разрыв. И только приезжая в Москву, а потом в Петербург, она зажимает в себе эмоции, не дает им выхода. Это очень трудно. Может быть, поэтому у меня пока не получается читать последний монолог. Ну, почему бы, выслушав Онегина, просто не уйти? Ничего не сказать или сказать ему «убирайся!» Нет, Татьяна говорит и говорит, потому что внутри у нее – пожар. Но все это надо тушить.
- Честно говоря, не ожидала от Татьяны такой темпераментности, такой порывистости. Это вас не пугало, не ломало ваши представления о пушкинской Татьяне? - Да, у меня было впечатление от Татьяны, как от томной девушки, которая вздыхает и смотрит в окно. Но это интересно первые три минуты. Мне понравилось, что мы ломали стереотипы. Римас Владимирович говорил на репетиции, что Татьяна «дикая», даже «убогая». И сначала я пробовала играть так, будто она кривая, с задранным плечом. Темпераментна Татьяна, на самом деле, только в вопросе любви, только в состоянии, когда выражает свое чувство. А дальше, на протяжении спектакля, она учится сдерживать свои эмоции, зажимать себя. Это, действительно, становится интересно, потому что появляется развитие.
- Вы, когда Татьяну репетировали, параллельно что-то смотрели, читали? - Никогда не знаешь, откуда придет ответ. Его можно из книги вычитать, узнать из просмотренного фильма. А, может, кто-то пройдет мимо, ляпнет что-то, а ты понимаешь: это именно то, слово, которое тебе по-актерски помогло. В «Онегине» мы всем театром читали Лотмана. Но мне показалось, что все это слишком научно. Еще я посмотрела передачи Валентина Непомнящего – и вот оттуда, пожалуй, я много «вычерпала» для себя. У него есть свое отношение к Пушкину. Я это как-то сразу увидела.
- Как вы узнали, что будете играть Татьяну? - Татьяну уже репетировала другая актриса, но я подумала, что надо попытать счастье. Выучила письмо Татьяны, поймала в коридоре Римаса Владимировича и сказала, что я должна ему почитать. И тогда он позвал на репетиции. Ну, я пришла, очень долго сидела, пока читали все другие артисты… У меня уже всё как-то успокоилось. А потом, спустя несколько репетиций, Туминас вдруг сказал: «Ну, что Лерман, почитайте письмо». Это были ужасные пробы. Я морально не подготовилась. Придумала себе, что вот встречу его в уголке и почитаю, а он поставил меня в совершенно другую ситуацию.
- Когда «Онегин» готовился, на сайте театра очень долго не было распределения ролей. Обычно первое, что известно –это кто будет играть, а здесь интрига держалась до последнего. Почему? - Потому что спектакль придумывался методом проб и ошибок. Мы тоже долго не знали, кто кого будет играть. «Вы сегодня почитаете за Ленского, а вы – за Татьяну», – говорил Туминас. Все могли быть Татьянами или Татьяны вообще могло не быть. Кому-то даже придумывали имена, как Володе Вдовиченкову, гусару в отставке, или Кате Карамзиной, страннице с домрой. Их же нет у Пушкина. До конца было непонятно, что играть. Кто-то сходил с ума, потому что не понимал: Боже, что же я здесь делаю? Но мы просто верили, что к концу все сложится.
- Интересно, как Римас Владимирович репетирует? Я удивилась, когда увидела в новостном сюжете, как Туминас что-то показывает на сцене, причем очень темпераментно… - Туминас очень любит показывать. Он же был артистом, и, мне кажется, ему иногда этого очень не хватает. Помню, как он таскал на себе кровать... Я думаю, он получает колоссальное удовольствие, когда выходит показывать за артистов – и делает это очень хорошо, как за мужчин, так и за женщин. Мне кажется, и многие со мной согласятся, что режиссеры гениально показывают потому, что в этот момент у них нет чувства ответственности. Они играют не для зрителей – и делают это легко. Поэтому нам всегда говорят: «Легче относитесь, легче!» Когда ты легок, все идет на раз-два.
- Туминас по ходу репетиций вам сразу дает оценку или обычно молчит? Как у вас с обратной связью? - Нет, он может просто уйти после репетиций. Ты репетировал-репетировал, что-то начувствовал, настрадал, а он может не сказать тебе ни слова. А следующую репетицию, наоборот, начнет с замечаний: вот это было ужасно, попробуем еще раз. И ты начинаешь вспоминать, а когда это было? Ты думаешь о себе, а он уже думает за всех. У него в голове рисуется целое. И ему иногда просто не хватает ни сил, ни времени, чтобы что-то разъяснять. Если он дал тебе роль, значит, он тебе доверяет. Уже в конце он тебя подсоберет, подправит.
- Вы на критику реагируете болезненно? Вас это заводит или деморализует? - Меня заводит, но иногда могу и разревется. По-разному бывает. Но, мне кажется, нужно прислушиваться к критике. Если все время хвалят, ты останавливаешься: нет преграды, через которую нужно перепрыгнуть.
- В вашем актерском коллективе принято высказывать друг другу если не критические замечания, то пожелания? - Ну, иногда говорят. Слушать можно всех артистов, но верить нужно только своему режиссеру. Если ты идешь его дорогой, значит, надо ему как проводнику отдать первое, ведущее место.
- И все-таки есть у вас в Театре Вахтангова человек, к которому вы прислушиваетесь и можете назвать своим наставником? - Безусловно, я очень благодарная Анжелике. Она мне повстречалась как режиссер, потом открылась для меня как человек. Очень многому у нее учусь, и не только профессии. Люблю с ней разговаривать, люблю ее слушать. Мне нравится, как она думает. Один раз Анжелика сказала: «До 25 лет человек должен слушать, после 25 лет можно учиться говорить », – и мне засело это в голову. Да, наверно, Анжелика – это мое большое везение. Даже она меня иногда спрашивает: «Почему тебе так повезло?» Мне, действительно, иногда везет, и я порой даже не понимаю, почему.
- Вы, наверно, очень решительный человек, как Татьяна, если вы в какой-то момент решились подойти к Туминасу с монологом, можно сказать, пошли ва-банк. - Мне кажется, если тебе чего-то хочется, ты должен это попробовать. Меня брали в театр, где я могла бы танцевать всю жизнь. Но я поехала в Москву. У меня было ощущение, что точно нужно ехать, потому что потом я уже никогда этого не сделаю. С каждым годом будет все страшнее и страшнее. Надо рисковать. Если не получится, ты сам себе скажешь: я пытался, даже не один раз, я сделал все, что мог.
- Вы приглашаете родных и друзей на свои спектакли? - Приглашала родителей на «Каренину», на «Онегина» пока не приехали. Приглашаю педагогов. Хочу еще, чтобы бабушка посмотрела. Она у меня очень чувствительная. Помню, мы играли «Незаученную комедию», на выпускном курсе. Это была комедия дель арте, мы со сцены говорили со зрителями, и я даже сказала, что моя бабушка приехала посмотреть спектакль. У нее был фонтан эмоций. Она и испугалась, и удивилась. Я хочу, чтобы она и «Каренину» увидела, и «Онегина». Думаю, она будет плакать…
Молодая актриса Театра им. Вахтангова, красавица Ольга Лерман сыграла Татьяну Ларину в новом спектакле-хите Римаса Туминаса «Евгений Онегин». В интервью журналу «Ваш Досуг» она рассказала о том, как ей досталась эта роль. А заодно о юморе Пушкина, философии Туминаса и своих мечтах.
- Ольга, почему театр? - Мои родители всю жизнь работают в театре. Мама — помощник режиссера в Театре им. Самеда Вургуна города Баку. Папа — артист. Когда я была маленькая, мне часто приходилось выступать на сцене в детских спектаклях, но при этом актрисой я быть не хотела. Мечтала стать балериной. И я поступила в Хореографическое училище города Баку, последние три курса заканчивала в Краснодаре. Ближе к выпуску поняла, что не хочу всю жизнь отдать танцам. Станцевала отчётный концерт и улетела в Москву, поступать в Театральный Институт.
«Иногда мне кажется, я родилась не в свое время»
- Как ты поступала, и чем тебе запомнились годы учебы? - Я с первого раза поступила в Театральный институт им. Щукина. Учиться мне нравилось, я встретила множество интересных людей, педагоги всегда относились с душой. Но если бы мне сейчас предложили еще поучиться, я бы отказалась. Дело не в усталости, просто этот этап завершился. Я хочу настоящей работы.
- У тебя она есть. Расскажи, пожалуйста, как ты попала к Римасу Туминасу? - Ближе к концу учебы Александр Анатольевич Коручеков поставил в Щуке «Незаученную комедию». Я играла Арлекина и Яростную влюблённую. На спектакль пришла Галина Львовна Коновалова (актриса нашего театра, а также заведующая труппой), потом пригласила Римаса Туминаса. Он пришел. Мы с ним поговорили. На тот момент я не видела ни одного его спектакля. Он просто показался мне хорошим человеком, которому можно доверять. Но было одно «но» — на тот момент я уже работала в Театре Сатиры. Пришлось идти с повинной к Александру Анатольевичу Ширвиндту — мол, так и так, хочу играть в вахтанговском театре. При этом я очень просила оставить мне мои роли в Сатире. Он отказался. Сегодня, конечно, я ни о чем не жалею. Там я играла Малыша в спектакле «Малыш и Карлсон», а здесь — Анну Каренину.
«Я не желею о своем выборе. В Сатире я играла Малыша, а в Театре Вахтангова — Анну Каренину»
- Кстати, о первых больших ролях в Театре Вахтангова. Почему ты, драматическая актриса, согласилась на бессловесные роли? Жанр спектаклей Анжелики Холиной можно отнести скорее к балету, чем к драме. - Я не думала соглашаться мне или нет. Я была ошарашена самим предложением. До последнего не верила, думала, если буду кого-то играть, то Китти. А что касается жанра спектаклей Анжелики, они понятны без слов. Понятны и прекрасны.
- Сразу после Карениной ты получила роль Кармен в еще одном спектакле Холиной. Как они изменили тебя? - Меня изменили не роли, а сама Анжелика Холина. После встречи с ней, я взглянула на себя с совершенно другой стороны. Я стала внимательней относиться к себе, к своему любимому делу. Для меня было большим подарком после первой роли получить предложение о второй. Это большой комплимент.
- Что было самым трудным в работе? - Пришлось вспомнить хореографическое училище, снова отказать себе в еде. Кроме того, хореография Анжелики сильно отличается от классической. Каждое движение в ее партитуре что-то означает. Я танцую как будто проговариваю текст. К этому поначалу трудно было привыкнуть.
«Я безумно хотела играть Татьяну. Пришла к Римасу и упросила меня послушать»
- После того, как ты вошла в труппу одного из лучших театров Москвы, тебе что-то новое открылось в профессии? - В первую очередь, я научились существовать в огромном коллективе. Когда я училась, я была сама себе хозяйкой. Сама искала реквизит, придумывала костюм и грим. А в театре каждой частью моего персонажа занимаются отдельные люди. Есть опасность расслабиться, растеряться. У меня так было. Мне было странно придумать в своей голове один образ, а потом стыковать его с тем, что придумал художник или костюмер.
- У тебя есть любимый спектакль в родном театре? - Я люблю «Ветер шумит в тополях». Я знаю, что критики спектакль не оценили. Мне все равно. Спектакль замечательный, я плакала.
- Как ты попала в спектакль «Евгений Онегин»? Ведь, насколько я знаю, предполагалась одна актриса на эту роль — Вильма Кутавичюте. - Так и есть. Но я безумно хотела играть. Поймала в коридоре Римаса Владимировича и попросила его разрешить мне присутствовать на репетициях и дать шанс прочитать «Письмо Татьяны». Конечно, я читала плохо, с трагическими интонациями. Но Римас Владимирович все-таки меня взял в спектакль.
«Римас Туминас непредсказуем. Он как отдельная планета»
- О репетициях Римаса Туминаса ходят легенды. - Всё было: пот, слезы... Многое не получалось, думаю, и сейчас многое не получается. Римас Туминас непредсказуем. Он как отдельная планета. Безусловно, очень глубокий человек, он умеет вытаскивает из артиста такое, о чем сам артист даже не догадывается. Бывает диктатором, может накричать. Пока мы репетировали «Онегина», я его и ненавидела, и любила, и разочаровывалась, и снова любила. После выпуска появилось чувство благодарности. Конечно, я не все понимаю в его философии, но точно знаю, что это только в силу моего возраста.
- Перед тем, как начать работу над ролью Татьяны, ты, наверняка, перечитала роман «Евгений Онегин». - О да. Разница между впечатлениями от чтения в школе и сейчас огромна. Я считаю преступлением заставлять зубрить Пушкина в школе. Его же поэтому все ненавидят. Для меня самой это всегда был «тяжелый школьный Пушкин». Сейчас же я открыла его заново. И воздушный слог, и удивительное чувство юмора. Да, собственно, и саму героиню я увидела другой. Сначала она была для меня мечтательной барышней. А потом я разглядела в ней дикость, жесткость. Характер, наконец. У нее на все есть свой взгляд.
- Тебе это близко? - Мне многое близко в моей героине. Отношение к жизни, к любви, к верности. Иногда мне вообще кажется, что я родилась не в свое время. Сегодня совсем другие идеалы.
- Твои представления о героине всегда совпадали с видением Римаса Туминаса? - Не всегда, но я не спорила. Он в сто тысяч раз больше меня понимает. Помню, как мы репетировали сцену с няней. Я произносила текст томным голосом, растягивая слова, заламывая руки. Он остановил и предложил сыграть любовную горячку, сумасшествие. И все сразу пошло, как по маслу. Татьяна живет сердцем, дышит, как чувствует. Она ничего из себя не изображает.
- Ты упомянула сцену с няней. Ее играет Людмила Максакова. С тобой рядом играют и другие звезды — Юлия Борисова, Сергей Маковецкий... Ты перед кем-то из них робеешь? - Если между людьми существуют статусы, никогда не получится общего результата — качественного спектакля. Так что все откидывают свои народности и заслуженност на репетициях. Конечно, у всех из нас есть свои странности. Но, знаете, меня еще в Щуке научили всегда восхищаться партнером на сцене. Правило — «всегда предполагай, что твой партнер гениальнее тебя» — работает.
«Одно время я боялась, если у меня так много главных ролей уже сейчас, может я скоро умру?»
- Ольга, сейчас твоя карьера в самом начале. И сразу такой взлет. Нет страха перед будущим? Вдруг после Лариной или Карениной, попросят играть лягушку? - Одно время у меня был другой страх. Я думала, если у меня так все замечательно складывается, может я скоро умру? А насчет будущего. Когда ты боишься, происходит ровно то, чего ты боишься. И если я буду очень не хотеть играть третий гриб справа, именно его я и буду играть всю оставшуюся жизнь.
- О каких ролях ты мечтаешь сегодня? - Я хочу сыграть всё. И Джульетту, и Офелию, всех на свете героинь... (улыбается). Еще интереснее мальчика сыграть, или чудовище. Хочется попробовать все, пока есть силы и желание.
- Критики боишься? - Нет. Я всех читаю, думаю потом, что изменить в роли. Помню мы поехали в Новосибирск. И местный критик написал, что моя Каренина как будто из античной трагедии сбежала, много жестикулирует и гримасничает. Я намотала на ус, «подобрала» лицо. Надо уметь учиться.
«На репетициях все откидывают свои заслуженности и народности. Иначе спектакля не получится»
- Что тебя радует, кроме театра? - Обожаю смотреть кино. Последнее сильное впечатление — фильм Beautiful Алехандро Гонсалеса Иньярриту. В театр я тоже хожу. Очень люблю «Сатирикон» и женовачей. А недавно я попала на зонг-оперу Todd. Какой же я восторг испытала — лучшего мюзикла я еще не видела, хотя и не люблю этот жанр. Там поет солист группы «Король и Шут». Он делает это так круто, что я, действительно, испытала катарсис.
- Как ты расслабляешься в выходной день? - Я сплю. Или ем вкусности. Обожаю бывать на море, но пока нет времени.
- Какова твоя главная цель? - Я хочу остаться человеком в любых ситуациях. И не переставать развиваться. И как человек, и как актриса.
Текст: Наталья Витвицкая. Журнал «Ваш Досуг» № 8 (6 - 17 марта 2013)
Вручением премии имени Олега Янковского «Творческое открытие» закрылся фестиваль искусств «Черешневый лес». Хотя владелец Bosco di Ciliegi Михаил Куснирович беспрестанно подчеркивал, что мероприятие это исключительно семейное и «для своих», вечер проходил в Доме Пашкова, гости позировали многочисленным фотокорреспондентам, а развлекал всех весьма прославленный «Копельман-квартет»
Вручение премии «Творческое открытие» — это всегда двухчастное мероприятие. В первой части собравшимся предлагается концерт классической музыки, во второй — раздача тяжеленных черешен муранского стекла людям, которые, по мнению попечительского совета фестиваля, в прошлом году открыли себя с новой и лучшей стороны. В общем, среди лауреатов практически никогда нет неизвестных персон. Исключением мог бы стать кинорежиссер Сергей Лобан, получивший год назад приз за фильм «Шапито-шоу», но и он добрался до награды «Черешневого леса» уже в статусе весьма титулованного автора.
Эта сбалансированная двухчастная структура дополнительно уравновешивается прелюдией, когда гости на лужайке у входа могут съесть мороженое и поприветствовать друг друга, и кодой, когда уже под покровом ночи свежие лауреаты высаживают на этой же лужайке свои специальные лауреатские саженцы черешни. К слову, нынешний фестиваль — первый в истории, когда посадкой деревьев занимались только отмеченные наградами члены Bosco-family. Все остальные на традиционном субботнике могли посадить только анютины глазки.
Музыкантов объявлял сам господин Куснирович. Он объяснил, что «для своих» хотел найти очень хороших исполнителей. Действительно, на самой первой церемонии выступил оркестр Гидона Кремера, в прошлом году — пианист Денис Мацуев. За советом господин Куснирович обратился к маэстро Владимиру Спивакову, и тот посоветовал «Копельман-квартет». Сам господин Спиваков присутствовал тут же, в этот вечер он составил компанию вдове первого президента России Наине Ельциной и вдове Олега Янковского Людмиле Зориной. На протяжении всего исполнения Струнного квартета N2 Петра Чайковского господин Спиваков не расслаблялся: он слушал произведение буквально всем телом и явным образом страдал, когда некоторые гости принимались хлопать между частями. На бис квартет исполнил «Листки из ненаписанного дневника» Кшиштофа Пендерецкого. Кажется, наибольшее впечатление эта музыка произвела на артиста Леонида Ярмольника, который потом до конца вечера склонял фамилию композитора всеми мыслимыми способами.
Ведение церемонии награждения взял в руки лично господин Куснирович, что было очень кстати: вроде бы он никого не ограничивал в словах, да и сам не молчал, но впервые мероприятие завершилось до полуночи. Лауреатами церемонии стали Рената Литвинова за роль в крайне неоднозначном фильме Йоса Стеллинга «Девушка и смерть», Владимир Спиваков за серию концертов, которые он и его оркестр дают в самых неожиданных местах в рамках «Черешневого леса», Оксана Фандера за главную роль в фильме «Огни притона» (вручавший ей награду режиссер Вадим Абдрашитов сравнил ее работу с «лучшими примерами итальянского неореализма»), режиссер Сергей Женовач за спектакль «Москва--Петушки», хореограф Анжелика Холина за спектакль «Анна Каренина», режиссер Константин Богомолов за «Год, когда я не родился». Заочно получили свои награды актеры Олег Меньшиков и Сергей Шакуров.
Для вручения самого последнего приза на сцену поднялась исполнительный директор фестиваля Эдит Куснирович, чтобы отдать приз художнику Борису Мессереру. В ответном слове господин Мессерер рассказал весьма забавную и живую историю о том, как однажды, навестив в реанимации Булата Окуджаву, он с супругой Беллой Ахмадулиной пришел в ресторан с твердым намерением не начать выпивать уже в полдень: «Мы оба были на нервах, но время было все-таки очень раннее. А на Белле была потрясающая огромная шляпа с вуалью, она выглядела в тот день особенно прекрасно. Когда она прикуривала сигарету, вуаль загорелась и через секунду вся шляпа полыхала. Я смог ее быстро потушить. Ни один мускул в эти секунды не дрогнул на ее лице, но после этого мне уже ничего не оставалось, как попросить у официанта 300 грамм водки. Я это рассказываю к чему? К тому, что никогда не надо изменять себе и своей сущности!» Эта история, как мало какая другая, соответствует призыву Янковского-Мюнхгаузена: «Улыбайтесь, господа!», который господин Куснирович повторяет в финале каждой церемонии.
Трагедия дель арте Премьера «Отелло» в Театре им. Вахтангова
Уильям Шекспир — моднейший драматург сезона. Юрий Любимов поставил «Хроники», Андрей Житинкин — «Венецианского купца». На очереди — спектакль по той же пьесе в исполнении Роберта Стуруа и театра Et Cetera. Как это ни смешно, но и постановок «Отелло» вышло две штуки за три месяца: в декабре Борис Морозов выпустил ревнивого мавра на сцену Театра армии, в начале марта случилась вахтанговская премьера. Поглядев на морозовскую вампуку, в которой артист Дмитрий Назаров, выкрашенный под цвет «Нескафе», рычит и стонет на манер провинциального трагика Несчастливцева, режиссер Евгений Марчелли сделал свой спектакль в полном соответствии с известным «смирноффским» слоганом «Почувствуйте разницу!». Отелло у него — блондин (Владимиру Симонову специально обесцветили волосы), Дездемона — девушка легкого поведения, поручик Яго — персонаж, приятный во всех отношениях. Прочие действующие лица выглядят так, словно на сцене Театра им. Вахтангова играют комедию дель арте: Родриго одет в костюм Арлекина, венецианские вельможи, появляющиеся точно куклы из прорези в огромном белом парусе, могли бы носить имена Бригеллы или Панталоне. В отличие от карнавальной массовки Отелло и Яго (Сергей Маковецкий) ходят в форме морских пехотинцев, а офицерские жены Дездемона (Анна Дубровская) и Эмилия (Лидия Вележева) щеголяют в гимнастерках с мужского плеча и беззастенчиво кокетничают с новобранцем Кассио. При этом вся компания озадачивает публику стилем поведения, в котором удивительным образом сочетаются нравы казармы и светского салона. Не сказать, что приемы, которыми пользуется Марчелли, относятся к разряду театральных ноу-хау Но ни на какие откровения «Отелло» и не претендует — ни по части формы, ни в том, что касается интерпретации классического сюжета: вся трактовка здесь сводится к стилистической игре и выворачиванию старых театральных штампов наизнанку. Впрочем, несколько эпизодов срежиссированы не без изящества. Лирические этюды поставлены как видеоклип: текст идет фонограммой, «картинка» — «рапидом». В труднейшем номере обязательной программы — сцене убийства Дездемоны — и постановщику, и актерам удается счастливо избежать патетики. Шекспировских страстей нет — и хорошо, что нет. В трагедии дель арте они совершенно ни к чему. Марчелли сделал очень правильный спектакль. Вслед за Владимиром Мирзоевым он занялся адаптацией модернистской театральной лексики для нужд поп-культуры, что следует признать делом не только выгодным, но и крайне полезным. В конце концов, только так и можно сформировать на московской сцене нормальный современный мейнстрим, способный потеснить в репертуаре те безнадежно просроченные театральные консервы, которые приходится числить мейнстримом сейчас.
•Трагедия скверного характера, Алиса Никольская, Культура, [23.03.2000] •Трагедия дель арте, Олег Зинцов, Ведомости, [7.03.2000] •Белеет мавр одинокий в тумане моря голубом, Глеб Ситковский, Вечерний клуб, [4.03.2000] •Убийство под хохот партера, Ирина Родионова, Сегодня, [2.03.2000]
Театр: Театр Вахтангова 2001, гастроли литовского театра "Мено фортас" Сцена: Основная сцена Театр: "Meno Fortas" (Литва) Автор: У. Шекспир Продюсеры: Мено Фортас, La Biennale di Venezia Сопродюсеры: Министерство культуры Литвы, Aldo Miguel Grompone Режиссер: Эймунтас Някрошюс
«Роковая любовь уподоблена в этом спектакле морской пучине, шум которой сопровождает едва ли не все кульминационные моменты трагедии, место действия (кипрский берег) становится метафорой. Здесь все стоят - у бездны мрачной на краю. Разбежавшись из глубины сцены, Отелло время от времени подбегает к обрыву (авансцене) и заглядывает вниз - сейчас нырнет. Вот и в любовь он ныряет, как с крутого склона в океан: выжить в этой смертоносной стихии невозможно, но погрузиться в нее - блаженство. В какую-то минуту Отелло берет жену за талию и подносит к обрыву, Дездемона отчаянно кричит. Туда не то что прыгнуть - смотреть страшно. Вода вообще является одним из главных действующих лиц спектакля. Она не только манит, но и пьянит. В самом начале Отелло предлагает ее возлюбленной в бокале, затем в кружке, и, отведав этот безалкогольный напиток, Дездемона чувствует любовное томление. А когда страсти раскалятся добела, вода начнет литься из обрамляющих сцену дверей, и кажется, что сейчас море выйдет из берегов и накроет собой Кипр».
Марина Давыдова, газета «Время новостей»
«Возьмем лучший спектакль Някрошюса «Отелло» (мне он кажется вершиной театральной судьбы замечательного литовца). Выкинем из него все слова, но оставим звуковой мир и музыку. И почти ничего не изменится. Не потому, что актеры говорят по-литовски. Для этого режиссера слово не слишком-то важно. Его спектакли — это система пластических метафор, передающих глубинные смыслы подлинника, серия идей, воплощенных в пространстве, в мизансценах, в движении, в звуках. Они позволяют ему достигнуть того, чего театр прежних времен добивался с помощью слова».
Алексей Бартошевич, сайт OpenSpace
«Этого "Отелло" хочется смотреть бесконечно. Он гипнотизирует подобно нескончаемому шуму морского прибоя, который сопровождает весь спектакль. Легкие гамаки подвешены на фоне неба, точно корабельные паруса. Два комических брата-близнеца (Викторас Баублис и Йонас Баублис) раскачиваются в такт волнам, прижимая к себе корабельную утварь.
Кажется, что с того момента, когда порывистая Дездемона шагнула по мосткам на корабль Отелло, оба они становятся пленниками морской стихии. Волны превращаются в нескончаемый танец любви и смерти - никогда еще метафоры Някрошюса не были столь просты и лаконичны. Морем здесь дышит все, и кажется, что в радостном гомоне моряков, их подруг, в крике чаек, в полковом вальсе, который бренчит на рояле офицер, в легком бризе, надувающем гамаки-паруса, в гордо сложенных из них крестах запечатлелся сам воздух Средиземноморья - густой, насыщенный морской солью и ветром. (…)
Красота их дуэта навсегда войдет в мировую театральную классику. Одержимый любовью и ревностью Отелло подхватывает и несет свою птицу прямо к обрыву, где бушует морская пучина, едва успевая притормозить на самом краю сцены. В этом их беге, согласующемся с движением волн (вперед-назад), запечатлен трагический образ раненой любви: по привычке они играют в старую игру, в которой радость прошедшего счастья соединяется со смятением и хаосом. (…)
Остаются только этот нескончаемый бег Отелло и Дездемоны под штормовой накат волн и их последний вальс, в котором он сжимает ее в смертельных объятиях любви и боли. И еще одна незабываемая деталь - квинтэссенция някрошюсовского театра: Эмилия с ужасом смотрит на Отелло-убийцу и нежно вытирает ему вспотевший лоб. Так и сам Шекспир ужасается, презирает и милует в одно и то же время».
Алена Карась, «Российская газета»
Театр Meno Fortas (Вильнюс, Литва). Основан в 1998 году Эймунтасом Някрошюсом. Театром в привычном смысле слова не является, постоянной труппы не имеет, и сцены, пригодной для проката спектаклей, тоже. В штате Meno Fortas – 7 сотрудников, включая художественного руководителя. В репертуаре пока 7 спектаклей, пользующихся большим спросом в Европе и мире. Государством не спонсируется, существует за счет доходов от гастрольных и фестивальных спектаклей и спонсорских вливаний.
Время новостей, 1 декабря 2000 года Марина Давыдова. Смерть в Венеции Эймунтас Някрошюс показал свой третий спектакль по Шекспиру - "Отелло"
Фото Дмитрия Матвева Отелло (Валдас Багдонас) и Дездемона (Эгле Шпокайте) толи танцуют, то ли готовятся к прыжку в бездну.
Официальная премьера должна состояться в марте в Венеции, но фактически ее уже сыграли несколько дней тому назад в Вильнюсе. Зал был забит до отказа, и случайных зрителей в этом зале не было. Спектакли Някрошюса давно уже стали событием номер один в театральной Европе, а провинциальная прибалтийская страна местом паломничества продвинутых служителей Мельпомены. Всякий раз после очередной премьеры «доброжелатели» режиссера с надеждой вопрошают: ну и как вам Някрошюс (в смысле - не исписался ли он)? И всякий раз им хочется ответить вопросом на вопрос: а вы с чем, собственно, сравниваете? Ибо спектакли гениального литовца имеет смысл сопоставлять только с его же собственными спектаклями. Все прочие произведения театрального искусства сопоставления этого по большей части не выдерживают. Так и с «Отелло».
Трагедия о ревнивом и доверчивом мавре замыкает шекспировскую трилогию (прежде были поставлены «Гамлет» и «Макбет») лишь формально и вообще стоит в творчестве театрального мага несколько особняком. Что понятно. Някрошюс склонен к метафизическим парадоксам, любит оперировать абстрактными категориями и выяснять отношения с потусторонним миром, существование которого он, как и всякий интеллектуал, время от времени ставит под сомнение. Но в отличие от пьес о датском принце и шотландском узурпаторе "Отелло" возможности для выходов в метафизику почти не дает. В этой трагедии гораздо важнее психология, взаимоотношения персонажей, постижение самых сильных человеческих чувств - любви, зависти, ревности. И Някрошюс не стал природе текста сопротивляться. В его последней премьере нет той символической насыщенности, от которой прежде замирало дыхание, сценическая атмосфера кажется более разряженной, а театральный текст более внятным и простым. Вместе с тем для современной сцены эта постановка в чем-то даже более принципиальна, чем гениальный «Гамлет» и ошеломляющий «Макбет».
Конечно, и в «Отелло» визуальных образов предостаточно: тазики становятся лодочками, лодочки - гробами, паруса - то гамаком, то качелями, то саваном, странный черный флаг-балдахин превращается в сочок, с помощью которого любвеобильный Кассио (Кестутис Якштас) охотится за девушками. Но поражает в данном случае не столько изощренность метафор, сколько умение выстраивать человеческие отношения по законам психологического театра, не меняя их шекспировского масштаба.
Рецензируя двух "Отелло", поставленных в Москве в прошлом сезоне, критики выражали невольное сомнение в возможности существования трагедии (а уж тем более трагедии любовной) на современных подмостках. Неслучайно и в добротно-традиционном спектакле Театра Армии и изысканно-постмодернистком Театра Вахтангова в самые патетические моменты зрители начинали хихикать, а на фразе "Молилась ли ты на ночь, Дездемона?" и вовсе смеялись в голос. Буйная слепота страстей явно казалась им перепевами мыльных телесериалов. Някрошюс возвращает почти уже погребенный критиками и публикой жанр на современную сцену, а Владас Багдонас, артист неистового темперамента и фантастической мужской энергетики, доказывает, что и страсть, и бешеную ревность можно сыграть убедительно.
Роковая любовь уподоблена в этом спектакле морской пучине, шум которой сопровождает едва ли не все кульминационные моменты трагедии, место действия (кипрский берег) становится метафорой. Здесь все стоят - у бездны мрачной на краю. Разбежавшись из глубины сцены, Отелло время от времени подбегает к обрыву (авансцене) и заглядывает вниз - сейчас нырнет. Вот и в любовь он ныряет, как с крутого склона в океан: выжить в этой смертоносной стихии невозможно, но погрузиться в нее - блаженство. В какую-то минуту Отелло берет жену за талию и подносит к обрыву, Дездемона отчаянно кричит. Туда не то что прыгнуть - смотреть страшно. Вода вообще является одним из главных действующих лиц спектакля. Она не только манит, но и пьянит. В самом начале Отелло предлагает ее возлюбленной в бокале, затем в кружке, и, отведав этот безалкогольный напиток, Дездемона чувствует любовное томление. А когда страсти раскалятся добела, вода начнет литься из обрамляющих сцену дверей, и кажется, что сейчас море выйдет из берегов и накроет собой Кипр.
Самое удивительное, что, несмотря на столь очевидное (почти лобовое) уподобление любви океану, несмотря на рискованные - почти на грани пошлости - ходы (скажем, вышитый цветами земляники платочек Дездемоны превращен у Някрошюса в большой черный платок с громадными красными розами), спектакль в целом кажется нешумным, спокойным и очень камерным. Взаимоотношения Отелло с властями не имеют здесь большого значения, его социальное положение и мавританское происхождение (стоит ли говорить, что Багдонас играет без традиционного грима) тоже. Герой погружен в свой внутренний мир, и рассказывая, как и почему и как его полюбила Дездемона, обращается не к окружающим, а к самому себе. Себе пытается это объяснить. Этот одетый в светлые холщовые брюки и футболку человек отличается от прочих лишь одним - умением без остатка отдаваться чувствам. И в этом, а не в интригах хитроумного антагониста, причина его трагедии.
Яго (Роландас Казлас) внешне совсем не похож на коварного интригана. Так, молодой белобрысый мальчишка. Его мальчишеское желание чувствовать себя красивым и незаурядным (в самом начале спектакля он становится в позы микеланджеловского Давида и мироновского дискобола), в общем, совершенно безопасно. И если бы не было рядом Отелло, он жил бы себе и жил. Но человеческое и мужское величие генерала действует на него почти гипнотически. Во второй части спектакля он будет ходить с аршином, прикрепленным к постаменту-табуретке, и все смотреть на него - знай сверчок свой шесток. А ближе к концу вместе с Родриго и Касио прыгнет-таки в бушующее море. Пучина всех к себе манит, но губит она лишь Отелло.
Яго и его жена Эмилия (Маргарита Жемелите) - тоже милая девчонка, дурашливая такая, все обижается, что муж не обращает на нее внимания, - остаются в этом спектакле в живых. Отелло пытается задушить своего дьявола-искусителя, но не может - падает замертво. А вот Дездемона от его объятий гибнет. И объятия эти - самый выразительный момент спектакля.
Они, по сути, все и объясняют. Ибо отношения мавра и венецианки (ее играет балетная литовская прима Эгле Шпокайте) все время стоят на смертельной грани. Неистовый танец героев (они исполняют его дважды - в первой части и ближе к концу) оба раза напоминает поединок, а попытка генерала обнять свою возлюбленную всякий раз - попытку задушить. Это гибельные объятия. Зримое воплощение того, что в обыденном русском языке описывается обычно выражением: любить до смерти. А в поэтическом - знаменитыми строчками Тютчева: «О, как мучительно мы любим,/ Как в буйной слепоте страстей/ Мы то всего вернее губим,/ Что сердцу нашему милей».
Вообще-то Някрошюс имеет обыкновение, особенно поначалу, менять свои спектакли. Что-то выбрасывать, что придумывать вновь. Но эти гибельные объятия, этот безумный танец он выбросит вряд ли. Во всяком случае мне, едва ли не впервые в жизни удалось, глядя на сцену, в полной мере почувствовать, что такое смертельная любовь.
Ведомости, 8 мая 2001 года Олег Зинцов. Фаталист "Отелло" Эймунтаса Някрошюса
В рамках Всемирной театральной олимпиады в Москве прошли двухдневные гастроли литовского театра "Мено фортас" со спектаклем "Отелло" в постановке Эймунтаса Някрошюса. После устроенной спектаклю грандиозной овации стало окончательно ясно, кого московская публика считает сегодня главным театральным гуру.
Лет шесть назад Някрошюс привез в Москву "Трех сестер" и этот спектакль расколол публику и критику надвое. Одни восторгались радикализмом постановки, другие, завидев чеховского Вершинина в эсэсовском плаще и с горящим распятием в руках, тихо ругались или громко хлопали дверями в антракте, называли спектакль антирусским и обвиняли режиссера в глумлении над всем святым. Кто теперь про это вспомнит? "Три сестры" - не в идеологическом, конечно, а в эстетическом смысле - и впрямь были на грани, а порой и за гранью фола, но поражало в них не пренебрежение правилами хорошего театрального тона, а чудовищная режиссерская власть - над текстом, пространством, зрительным залом. Потом Някрошюс показал "Гамлета", в котором лед плавился в огне, обжигающие капли разъедали бумажную рубашку датского принца и воздух сцены ощутимо пропитывался стылым потусторонним туманом. Сопротивляться этому спектаклю было уже невозможно.
Метафоры Някрошюса - природные первоэлементы: огонь, вода, земля - воздействовали почти физически, как удар или прикосновение. На "Гамлете" зал ежился от холода, когда Призрак ставил принца босыми ступнями на кусок льда, на "Макбете" вздрагивал, когда в бревно с размаху всаживали топоры.
После "Гамлета" и "Макбета" с их ошеломляющей образностью "Отелло" смотрится на удивление скромно. Конечно, венецианский мавр таскает за собой флотилию каких-то разбитых корыт, с колосников свисают свернутые паруса, два странных персонажа на заднем плане раскачивают пустые прозрачные канистры, изображая буйки, а сквозь железные двери по бокам сцены сочится вода. Но вся эта несложная метафорика сводится к одному образу: любовная страсть зарифмована с морским прибоем, и Някрошюсу нет никакого дела до банальности этого сравнения - он может позволить себе прямоту и пафос, давно уже, казалось бы, немыслимые на сцене. В его спектакле Отелло с самого начала влечет к пропасти: танец мавра с Дездемоной в конце первого акта кажется репетицией сцены убийства. Эта поэзия страсти почти не нуждается в тексте - недаром на роль Дездемоны Някрошюс пригласил литовскую приму-балерину Эгле Шпокайте. Результат, однако, оказался парадоксальным: "Отелло" меньше всего похож на любовную трагедию.
Впрочем, из трех шекспировских спектаклей Някрошюса последний выглядит самым простым. В нем нет ни той жуткой мистической измороси, которая завораживала в "Гамлете", ни колдовских испарений, что сводили с ума Макбета. Не то чтобы метафизику сменила психология - Някрошюса по-прежнему интересуют не характеры, а человек вообще, поставленный в центр трагедии. Он не слишком настойчиво спорит с шекспировским текстом, но все традиционные трактовки пьесы (как, например, трагедии обманутого доверия) в его спектакле разом делаются ненужными. Странно при этом лишь то, что литовскому режиссеру постоянно приписывают стихийность и антиинтеллектуализм. Его шекспировские спектакли внутренне абсолютно логичны - иногда кажется, что Някрошюс рационален почти как Роберт Уилсон.
Остров Кипр стал в новом спектакле местом, где человек соразмерен окружающей его водной стихии - как Отелло - или ничтожен на ее фоне - как Яго с его мелочной завистью. Режиссер раз за разом повторяет одну и ту же мизансцену: Отелло бежит к рампе под грохот прибоя и тут же бросается обратно вглубь сцены, а невидимый звуковой вал катится за ним, чаще послушно отставая, иногда сбивая с ног. Эта стихия - мера всех вещей и человека в том числе: его любви, одержимости, гордыни. По этому идеальному камертону Някрошюс выверял ритм своего спектакля, в котором самое страшное - не буря страстей, а наступающий вслед за ней мертвый штиль.
"Гамлет", "Макбет" и "Отелло" сложились в трилогию не только формально. Их герои словно переходят из одного сюжета в другой, чтобы, умерев, как персонажи мифа, воскреснуть в новой ипостаси. Гамлет в исполнении литовской рок-звезды Андрюса Мамонтоваса был совсем юным; он ничего не выбирал и подчинялся воле отца беспрекословно. Макбета (Костас Сморигинас) , прошедшего "земную жизнь до половины", вели к гибели игривые и пленительные ведьмы вместе с его собственной женой. Отелло, которого играет премьер "Мено фортас" Владас Багдонас, - самый старший из шекспировских героев Някрошюса и единственный, кому дана свобода воли. У него нет всегдашнего алиби венецианского мавра - простодушия. Он словно бы знает все наперед, как Эдип. Не случайно в первой серии шекспировского триптиха именно Багдонас играл призрака отца Гамлета.
Последние сцены "Отелло", закольцовывая трилогию Някрошюса, возвращают нас к трагедии принца Датского. В финале "Гамлета" Призрак рыдал над убитым сыном, и шекспировский сюжет оборачивался историей о вине отцов перед детьми. Не отыгранная тогда фраза "Дальше - тишина" кажется теперь самым точным определением долгой сцены после убийства Дездемоны, когда время трагедии замедляется, словно в мозгу курильщика марихуаны, а Отелло бесконечно переставляет с места на место какие-то цветочные горшки и глядит на мертвое тело жены пустыми глазами. После "Отелло" Някрошюс собрался было вернуться к начатой когда-то постановке "Короля Лира", но передумал.
МОСКВА, 4 сентября. /Корр. ИТАР-ТАСС Ольга Свистунова/. Официально новый, 93-й по счету, сезон в Московском академическом театре имени Вахтангова откроется 5 сентября. Однако здесь уже кипит работа. Сказку Шарля Перро "Кот в сапогах" репетирует со студентами 4 курса Щукинского училища известный режиссер Владимир Иванов. Сегодня состоится пресс-показ спектакля, премьера которого объявлена на 7 сентября.
"Детского спектакля у нас не было давно, и мы долго мечтали о его появлении", - сказал в интервью ИТАР-ТАСС директор Вахтанговского театра Кирилл Крок, выразив надежду на то, что постановка будет успешной и прочно закрепится в репертуаре. Он особо подчеркнул, что "Кот в сапогах" - это дипломная работа нынешних выпускников Щукинского училища. Впоследствии предполагается ежегодно вводить в этот спектакль студентов четвертого курса.
Что касается других планов, то они, по словам Крока, в основном определены. Так, на начало ноября намечена премьера "Отелло" в постановке мастера хореографических версий Анжелики Холиной. После Нового года, ориентировочно в начале февраля, должен выпустить свой очередной спектакль худрук вахтанговцев Римас Туминас. На сей раз он обратился к роману современного русского и литовского писателя Григория Кановича под названием "Улыбнись нам, Господи", в котором рассказывается история жизни еврейского местечка.
В Вахтанговском театра увидит также пьеса Виктора Шендеровича "Потерпевший Гольдинер". Ее поставит Вячеслав Кокорин.
Кроме того, репертуар студии Вахтанговского театра пополнится двумя названиями. Это будут "Шесть персонажей в поисках автора" Пиранделло и "Пеллеас и Мелизандра" Метерлинка. А на Малой сцене сыграют гоголевскую "Женитьбу" в постановке Александра Кутасова.
Словом, в предстоящем сезоне вахтанговцы будут трудиться на трех площадках. Но и этого, как выясняется, им недостаточно, потому что театр осуществит еще и многочисленные гастроли.
"В наступающем сезоне состоятся выступления в Ульяновске, Орле, Калуге, Иркутске, Красноярске, Саранске, Южно-Сахалинске, Владикавказе, - перечислил Крок. - А зарубежными пунктами станут Куба, Германия, Испания. По этим направлениям отправятся разные спектакли".
А вот главному фавориту прошлого сезона - пушкинскому "Евгению Онегину" - предписан поистине фантастический вояж. Нашумевший спектакль в постановке Римаса Туминаса с участием самых ярких звезд вахтанговской труппы - Сергея Маковецкого, Владимира Вдовиченкова, Людмилы Максаковой, Юлии Борисовой, Галины Коноваловой и многих других - совершит мировое турне. В ноябре "Онегин" побывает в Вильнюсе и Санкт-Петербурге. В январе его пять раз покажут в Париже. В марте столько же раз сыграют в Афинах. В мае "Евгения Онегина" будут принимать в Нью-Йорке, Бостоне и Торонто. В июне - в Тель-Авиве, в июле - в Лондоне. Завершится турне в октябре будущего года в Риге и Таллине.
"Все контракты уже подписаны", - сообщил Крок. А подводя итоги минувшего сезона, добавил, что в общей сложности было дано 364 спектакля, посещаемость которых составила 93,89 проц. "К тому же, по данным Министерства культуры РФ, за первое полугодие 2013 года у нас одна из самых высоких средних зарплат среди драматических трупп России", - заключил директор Вахтанговского театра.
Рiuo metu daugiausiai laiko praleidюianti Maskvoje "A|Ch" рokio teatro бkыrлja Anюelika Cholina mлgaujasi galimybe dirbti su tokiais kultыros pasaulio grandais kaip reюisierius Rimas Tuminas ir talentingiausi Maskvos aktoriai. Anюelikos Cholinos spektaklis "Ana Karenina" бvertintas keturiose prestiюinio Rusijos teatrinio apdovanojimo "Auksinл kaukл" nominacijose, choreografei бteikta Olego Jankovskio premija, Lietuvoje - Riterio kryюius uю nuopelnus kultыrai, "Kristoforas" uю geriausiа choreografijа ir du "Auksiniai scenos kryюiai". Anюelika Cholina pasakoja apie naujausius savo darbus.
- Netrukus Maskvos J.Vachtangovo teatro юiыrovai iрvys jau treиiа jыsш spektaklб. Kaip atsitiko, kad pradлjote dirbti Maskvoje? - Man atrodo, kad iр jos niekada ir nebuvau iрvykusi: visas gyvenimas susijжs su tuo miestu. Tлvas Maskvoje mokлsi Architektыros institute, aр pati mokiausi GITIS (Rusijos teatro meno universitetas. - Aut. past.). Lemtingiausi turbыt buvo 2008 m., kai su seserimi Greta б Maskvа nuvaюiavome be jokio plano - tiesiog paюiыrлti, kaip per laikа pasikeitл miestas. Uюsukome pas kа tik J.Vachtangovo teatrui pradлjusб vadovauti Rimа Tuminа ir, юinoma, pokalbis pakrypo apie darbus. Seniai svajojau б Maskvа atveюti teatrа "A|Ch", norлjau savo dлstytojams GITIS iрreikрti dлkingumа. Paklausiau Rimo Tumino, ar galлиiau savo рokio spektaklб atveюti б J.Vachtangovo teatrа. Maestro atsakл teigiamai, tik prieр tai liepл spektaklб pastatyti jo teatre. Iрkart sutikau, nors vлliau, юinoma, sukaustл baimл. Laikui bлgant supratau, kad tai natыralus posыkis mano gyvenime: pleиiasi erdvл ir reikia рб iррыkб priimti. Taip 2008 m. J.Vachtangovo teatre atsirado spektaklis "Moterш krantas'", 2012 m. "Ana Karenina". Рiais metais, subыrusi Maskvoje nepriklausomа artistш trupж, pastaиiau "Carmen" ir рtai lapkriиio pradюioje J.Vachtangovo teatre dar viena mano premjera - "Otelas".
- Vis dлlto aktorius iр Maskvos atsiveюлte repetuoti б Palangа. - Tokias iрvykas planuoju kiekvienа vasarа, man patinka, kad galiu aktorius nustebinti, sukurti tokiа erdvж, kurioje jie galлtш ir dirbti, ir ilsлtis. "Otelа" repetuoju su tikrai ryрkiomis scenos юvaigюdлmis: Grigorijumi Antipenka, Viktoru Dobronravovu, Olga Lerman, Pavelu Techeda-Kardenu. Teatro sezonu jiems sunku susirinkti kartu repetuoti - spektakliai, filmavimai, - o per dvi savaites Palangoje galiu pastatyti esmines scenas. Nuolat bыdami kartu, daug kalbamлs apie spektaklб, tai - puikus laikas, nes aktoriai priklauso tik man. Be to, jie dюiugina palangiрkius kiekviename юingsnyje dalydami autografus.
- Rudenб gastroliш б Lietuvа atvykstanиio J.Vachtangovo teatro spektaklio "Eugenijus Oneginas" choreografijа statлte jыs. Ar nebuvo sunku dirbti su Rimu Tuminu? - Dirbti su tikru scenos Meistru visada бdomu, be to, tai - neбkainojama patirtis. Bыdama J.Vachtangovo teatre, ateidavau paюiыrлti jo repeticijш, kartais рб tа patardavau, o dirbti statant "Eugenijш Oneginа" buvau pakviesta oficialiai. Maestro klausiau, kam jis mane kvieиia, nes pats puikiausiai pastato bet kokб sceninб judesб. Jis neprisiriржs prie metodikш, taisykliш, todлl sukuria dar бdomiau, originaliau. Klausinлjau, kol gavau atsakymа: "Aр duodu mintб, o tu jа iрrutulioji ir uюbaigi." Spektaklyje vaidina sudлtingos, ryрkios asmenybлs ir dirbti su jomis, sudominti, бveikti jas - didюiausia uюduotis, юinoma, ir malonumas. Teatre ir man, ir Maestro rыpi юmonлs, istorijos apie juos. Net jeigu gyvenime esi ne pats geriausias юmogus, statydamas spektaklб gali atgailauti ir ten sukurti patб tikriausiа idealш pasaulб, idealiа meilж, parodyti юmonлms jш klaidas ir nuodлmes.
- Ar bыnant Maskvoje nekamuoja tлvynлs ilgesys? - Svarbiausia Lietuvoje neuюsibыti per ilgai, nes tada labai sunku iрvaюiuoti: pasineri б tа ramybж, nuostabiа gamtа. (Рypsosi.) Vien ko vertas Lietuvos pajыris: иia ne Karibai, kur visа laikа toks pat mлlynas dangus, иia niekada nebыna taip pat. Be galo юavu. Юurnalistai Maskvoje klausia, kaip tokia maюa рalis iрaugina tiek daug aukриiausio lygio meistrш. Manau, kad юinau atsakymа: Lietuvoje mes dar turime laiko pabыti ramыs. Vis daюniau tas nuolatinis bлgimas, deja, б niekur, apgauna.
- Esate pakviesta kurti spektakliш Izraelyje, Kijeve, Minske, taip pat ne viename Maskvos teatre. Kas bus su teatru "A|Ch" Lietuvoje? - Mano teatras bus tol, kol bыsiu aр. Iр karto po gastroliш su "Ana Karenina" Rusijoje, jau spalio 1-аjа, рб spektaklб rodysime Lietuvos nacionaliniame dramos teatre - tai bus vienintelis spektaklis Vilniuje. Iki metш galo taip pat aplankysime Kaunа, Klaipлdа, Alytш, o Panevлюio publika matys spektaklб "Vyrai ir moterys". Spektakliuose vaidina aukриiausio lygio artistai iр Nacionalinio operos ir baleto teatro ir Vilniaus maюojo teatro aktoriai. Иia dar tikrai pastatysiu spektakliш ir tikiuosi, kad tai padaryti bus lengviau nei iki рiol. Juk sakoma, kad savame kraрte pranaрu nebыsi... Gal бrodюiusi savo svorб kitur, иia taip pat lengviau бkvлpsiu. Dюiaugiuosi, kad mыsш юiыrovai iрvys "Eugenijш Oneginа", tikiuosi, "Otelа" taip pat pavyks atveюti б Lietuvа. Kodлl gi nepasakyti tiesos: labiausiai noriu bыti mylima Lietuvoje.
Анжелика Холина, основательница танцевального театра "A|Ch", чаще всего находясь в Москве, наслаждается возможностью работать с такими мировыми гениями как режиссёр Римас Туминас и рядом талантливейших московских актёров. Спектакль Анжелики Холиной «Анна Каренина» номинирован четырьмя престижными номинациями русского театра «Золотая маска», Анжелике вручена премия им. Олега Янковского. В Литве Анжелика Холина награждена Крестом Рыцаря - за вклад в культуру, «Кристофором» - за лучшую хореографию, кроме этого ей вручены два «Золотых креста сцены». Анжелика Холина рассказывает о своих новейших работах.
- Скоро, зрители московского театра им. Е Вахтангова смогут увидеть уже третий по счёту ваш спектакль. Что послужило причиной тому, что вы начали работать в Москве? - А мне кажется, что я из неё и не уезжала: вся моя жизнь связана с этим городом. Мой отец учился в Москве в Архитектурном институте, а я сама училась в ГИТИС (Российский Государственный Институт Театрального Искусства. – прим. автора). Пожалуй, поворотным стал 2008 год, когда мы с моей сестрой Гретой поехали в Москву без предварительно составленного плана, - просто посмотреть, как за время нашего отсутствия изменился город. Заглянули к Римасу Туминасу, только что вступившему в должность творческого руководителя театра им. Е Вахтангова, и, что вполне предсказуемо, вся беседа свелась к творчеству, работе и будущим планам. Я давно мечтала привезти театр "A|Ch" в Москву, этим хотела выразить глубокую благодарность своим преподавателям из ГИТИС. Я спросила Римаса Туминаса, смогу ли я привезти свой танцевальный спектакль в театр им. Е. Вахтангова. Маэстро ответил положительно, но с одним условием, я должна буду поставить театральную постановку в его театре. Я сразу согласилась, но позже, что вполне естественно, меня начали одолевать страх и опасения. Но некоторое время спустя поняла, это естественный поворот в моей жизни: пространство расширяется, и я должна принять этот вызов. Таким образом, в 2008 году, в театре им. Е. Вахтангова и появился спектакль «Берег женщин», в 2012 – «Анна Каренина». В этом году, собрав в Москве независимую труппу артистов, поставила «Кармен», и вот, в начале ноября, в театре им. Е. Вахтангова состоится ещё одна моя премьера – «Отелло».
- Как бы то ни было, но для репетиции вы привезли актёров из Москвы в Палангу. - Такие мероприятия планирую каждое лето, и мне очень нравится, тот факт, что иногда удаётся удивить актёров, создать такую атмосферу, в которой они не только смогли бы работать, но и отдыхать. Спектакль «Отелло» репетирую с очень яркими звёздами театральной сцены: Григорием Антипенко, Виктором Добронравовым, Ольгой Лерман, Павлом Техена-Карденас. Во время театрального сезона им трудно всем сразу собраться вместе на репетицию – съёмки, спектакли, - а вот за две недели в Паланге смогу поставить серьёзные сцены. Находясь постоянно вместе, много говорим о спектакле, и это отличное время, так как все актёры, всё их время – полностью принадлежит мне! Кроме всего прочего они радуют местных, на каждом шагу раздавая автографы.
- Осенью на гастроли в Литву приезжает спектакль из театра им. Е. Вахтангова «Евгений Онегин», в этой постановке вы на себя взвалили всю подготовку хореографической составляющей. Какие трудности были у вас при работе с Римасом Туминасом? - Знаете, работать с настоящим мастером сцены всегда интересно, кроме всего прочего, это неоценимый опыт. Присутствуя в театре им. Е. Вахтангова, бывало, приходила, чтобы посмотреть на его репетиции, иногда давала советы, но, работать над спектаклем «Евгений Онегин» уже была приглашена официально. Я спрашивала у маэстро, недоумевая, - зачем он меня приглашает, - так как сам сможет наилучшим образом поставить сценическое движение любой сложности. Он в своём творчестве не привязывается к методикам, правилам, и поэтому его творения выходят более интересными и оригинальными. Упорно спрашивала, пока получила следующий ответ: «Я даю идею, а ты её прорабатываешь и завершаешь». В спектакле роли играют сложные, яркие личности, а следовательно, работать с ними, заинтересовать и преодолеть их – как сложная задача, так и своеобразное удовольствие. В театре меня и маэстро сильней всего волнуют люди, их истории. Если даже в обыденной жизни ты не самый лучший человек, то при постановке спектакля можешь раскаяться, и там, в той среде, создать самый идеальный реальный мир, идеальную любовь, показать зрителям их грехи и ошибки.
- Когда вы находитесь в Москве, не съедает ли вас тоска по родине? - Самое главное, слишком долго в Литве не задерживаться, а если это случится – то очень сложно будет уехать. Находясь в Литве, погружаешься в то спокойствие, прекрасную природу, с улыбкой рассказывает Анжелика. Чего только стоит морское побережье: конечно, тут не Карибы, где круглый год синее небо, но местное море всегда разное, изо дня в день. Очень очаровательно. Московские журналисты интересуются, каким образом такая маленькая страна умудряется рождать такое количество мастеров высшего уровня. Подозреваю, мне известен ответ: В Литве у нас всё ещё остаётся времени побыть в одиночестве. Чаще всего тот ежедневный бег с препятствиями, увы, в никуда, это обманка.
- Вас приглашают ставить спектакли в Израиле, Киеве, Минске, а также во множество московских театров. Что будет дальше с вашим театром "A|Ch" в Литве? - Мой театр будет существовать до тех пор, пока буду существовать я. Сразу, после завершения гастролей по России, уже 1 октября, этот спектакль будет показываться в Национальном литовском театре драмы, - это будет единственный спектакль в Вильнюсе. В течение этого года также планируем посетить Каунас, Клайпеду, Алитус, а зрителям из Паневежиса представится возможность увидеть спектакль «Мужчины и женщины». В спектаклях роли исполняют как артисты высочайшего уровня из Национального театра оперы и балета, так и актёры Малого вильнюсского театра. Я уверена, что тут ещё буду ставить спектакли, и надеюсь, что это можно будет сделать легче, нежели до сих пор. Ведь не зря говорится: «В своём краю пророком не станешь»… Возможно, после того, как получилось доказать свой вес за границей, мне и тут будет легче вздохнуть. Мне очень притяно, что наши зрители смогут увидеть спектакль «Евгений Онегин», также, надеюсь, что и «Отелло» также получится привезти в Литву. И почему бы мне откровенно не признаться: больше всего хочу быть любимой в Литве.
Статья подготовлена с использованием материалов приложения «Досуг» к ежедневнику «Республика»
В репетициях принимают участие: Григорий АНТИПЕНКО, Ольга ЛЕРМАН, Виктор ДОБРОНРАВОВ, Анастасия ВАСИЛЬЕВА. Екатерина КРАМЗИНА, а также артисты Первой Студии Театра имени Евгения Вахтангова и студенты 4 курса Театрального училища имени Б.В. Щукина.
Режиссер - хореограф: Анжелика Холина Художник - сценограф: Мариус Яцовскис Художник по костюмам: Мария Данилова Художник по гриму: Д. Жаките - Бучиене Художник по свету: Т. Валейка Ассистент хореограф-репетитор: Ж. Байкштите Помощник режиссера: Наталья Меньшикова
Пять лет тому назад режиссер-хореограф Анжелика Холина предложила к постановке спектакль «Берег женщин» неожиданный по форме, в эстетике невербального театра. С успехом принятый зрителями, эксперимент был продолжен постановкой «Анны Карениной» по роману Льва Толстого, где пластическое решение органично передавало гармонию слова и смысла, а изысканная хореография – особый художественный объем.
«Отелло» У. Шекспира – третий опыт совместной работы хореографа и театра.
Анжелика Холина выбирает для воплощения своих замыслов произведения, ставшие эталоном в литературе и драматургии, наполненные трагическими коллизиями, своеобразием характеров, острой фабулой, сюжетом, где противоборство героев требует не только совершенного пластического воплощения, но и энергетической мощи душевных сил.
Уход от традиционного прочтения известного произведения неизменный путь режиссера-хореографа Анжелики Холиной. Она плетет паутину отношений – ревности, любви, предательства, а потом как бы разматывает этот клубок перипетий изобличающих правду, трагическую в своей невиновности, отвратительную в зависти и лжи, беззащитную и пронзительную в судьбе безвинной жертвы.
Анжелика Холина:
«В театре мне хочется говорить о любви, взаимоотношениях и судьбах людей, поэтому я выбрала «Отелло» - великое произведение Шекспира, где он изобразил страшную, поистине потрясающую трагедию человека, который убил самое дорогое ему существо и лишил свою жизнь всякого смысла.
Мне хочется возбудить чувство ужаса перед страшной ошибкой и преступлением, до которого дошел благородный, доверчивый и добрый человек в ослеплении ревности. Хочется показать, как чистейшей души человек может запутаться в сетях клеветы, как он, думая, что борется за нравственную чистоту, убивает свою невинную, любимую жену, наказывая сам себя за то, что поддался безумию».
Спектакль рекомендован для зрителей старше 16 лет (16+).
Отелло, современный танец Постановка: театр им. Евг. Вахтангова, ул. Арбат, 26 Ближайшие даты: сб. 9 Ноя 19:00, вс. 10 Ноя 19:00
Хореографический спектакль Анжелики Холиной по трагедии Шекспира. В главных ролях — Ольга Лерман и Григорий Антипенко.
«Отелло» У. Шекспира — третий опыт совместной работы хореографа и театра. Анжелика Холина выбирает для воплощения своих замыслов произведения, ставшие эталоном в литературе и драматургии, наполненные трагическими коллизиями, своеобразием характеров, острой фабулой, сюжетом, где противоборство героев требует не только совершенного пластического воплощения, но и энергетической мощи душевных сил. Уход от традиционного прочтения известного произведения неизменный путь режиссера-хореографа Анжелики Холиной. Она плетет паутину отношений — ревности, любви, предательства, а потом как бы разматывает этот клубок перипетий изобличающих правду, трагическую в своей невиновности, отвратительную в зависти и лжи, беззащитную и пронзительную в судьбе безвинной жертвы.
Анжелика Холина:«В театре мне хочется говорить о любви, взаимоотношениях и судьбах людей, поэтому я выбрала „Отелло“ — великое произведение Шекспира, где он изобразил страшную, поистине потрясающую трагедию человека, который убил самое дорогое ему существо и лишил свою жизнь всякого смысла. Мне хочется возбудить чувство ужаса перед страшной ошибкой и преступлением, до которого дошел благородный, доверчивый и добрый человек в ослеплении ревности. Хочется показать, как чистейшей души человек может запутаться в сетях клеветы, как он, думая, что борется за нравственную чистоту, убивает свою невинную, любимую жену, наказывая сам себя за то, что поддался безумию».
На сцене Театра Вахтангова появится «Отелло» в постановке Анжелики Холиной, автора 15 хореографических спектаклей, 2 балета и более 50 хореографических миниатюр. Она руководит одним из самых крупных и успешных театров танца в Литве, а с 2008 года плотно сотрудничает с Римасом Туминасом. Свой первый сезон в качестве художественного руководителя он открывал именно ее спектаклем. В «Береге женщин» Анжелика Холина заставила танцевать почти всю вахтанговскую труппу. И продолжила свои опыты в «Анне Карениной». Кстати, в последней, аншлаговой премьере «Евгений Онегин» – тоже ее хореография. Для воплощения своих замыслов Холина выбирает произведения, ставшие эталоном, с трагическими коллизиями, где противоборство героев требует не только совершенного пластического воплощения, но и больших душевных затрат. Уход от традиционного прочтения – неизменный путь режиссера-хореографа. Она плетет паутину отношений, а потом как бы разматывает этот клубок перипетий. «В театре мне хочется говорить о любви, взаимоотношениях и судьбах людей, поэтому я выбрала «Отелло» – великое произведение Шекспира, где он изобразил страшную, поистине потрясающую трагедию человека, который убил самое дорогое ему существо и лишил свою жизнь всякого смысла». В новом спектакле Отелло сыграет, а точнее станцует, Григорий Антипенко, Дездемону – Ольга Лерман, а Яго – Виктор Добронравов. Премьерные показы пройдут 9 и 10 ноября.
На сайте театра на странице спектакля появился полный состав исполнителей. Примечательно,что вторым исполнителем роли Яго заявлен Антон Семкин, актер театра им. Ермоловой, играющий роль Левки Крика в "Одессе 913", и сокурсник Григория Александровича.
http://wecherom.ru/teatr-tanca-anzheliki-holinoi/ ТЕАТР ТАНЦА АНЖЕЛИКИ ХОЛИНОЙ В МОСКВЕ Премьера хореографического спектакля Анжелики Холиной (Литва) «Отелло», на музыку современных композиторов по мотивам пьесы Вильяма Шекспира состоится 9 и 10 ноября 2013, в субботу и воскресенье, в 19.00, на сцене театра им. Евг.Вахтангова. В ролях: Отелло — Григорий Антипенко, Дездемона – Ольга Лерман, Яго – Виктор Добронравов. Сценограф спектакля Мариус Яцовскис, работает с Анжеликой с 1990 года. В Государственном академическом театре им. Евг.Вахтангов они вместе сделали замечательные спектакли — «Берег Женщин» (2008) и «Анну Каренину» (2012), за которую художник был номинирован на «Золотую Маску».
http://teatron-journal.ru/index.php/component/k2/item/1749-otello Хореографический спектакль по мотивам пьесы Шекспира "Отелло" поставят в театре Вахтангова Хореографический спектакль на музыку современных композиторов по мотивам пьесы Уильяма Шекспира "Отелло" поставят в театре имени Евгения Вахтангова, сообщает пресс-служба театра. В спектакле сыграют Григорий Антипенко (Отелло), Ольга Лерман (Дездемона), Виктор Добронравов (Яго). Сценограф спектакля Мариус Яцовскис, хореограф – Анжелика Холина. Премьера состоится 9 и 10 ноября.
http://chekhoved.net/blogs/future/118-tanets_otello Танец ревнивого Отелло Театр имени Евгения Вахтангова продолжает пополнять свой репертуар пластическими спектаклями: на этот раз на сцене будут танцевать Шекспировского «Отелло». Режиссер и хореограф постановки — соотечественница художественного руководителя театра Анжелика Холина, которая уже работала здесь над постановками «Берег женщин» и «Анна Каренина». Поставленный в 2008-м году «Берег женщин» критики сразу окрестили «нетипичным», «необычным» — это была первая пластическая работа театра, понравившаяся зрителю своей необыкновенной красотой, поэтичностью при отсутствии слов. Со своей второй работой на сцене Вахтанговского — «Анна Каренина» (премьера — 28 апреля 2012 года) — режиссер победила во множестве номинаций фестиваля «Золотая маска» 2013 года, а актриса, исполнявшая роль Анны (Ольга Лерман), стала лауреатом премии «Хрустальная Турандот». Ольга Лерман принимает участие и в новой постановке театра, исполняя роль Дездемоны. Танцевать Отелло будет Григорий Антипенко, Яго — Виктор Добронравов, Кассио — Павил Тэхэда Кардэнас. Также в спектакле примут участие артисты Первой Студии Театра имени Евгения Вахтангова и студенты 4 курса Театрального училища имени Б.В. Щукина.
Римас Туминас пять лет назад открыл России талантливого литовского хореографа Анжелику Холину. Теперь уже автора 15 хореографических спектаклей, двух балетов и более 50 хореографических миниатюр, руководителя Театра танца в Вильнюсе. Став в 2008 году художественным руководителем Театра Вахтангова, Туминас открыл свой первый сезон в театре именно спектаклем Холиной – «Берегом женщин». Объемная, с путанно-красивыми линиями хореография сочеталась с невероятной пластикой артистов и мощной чувственной энергетикой всего действа. В постановке была занята чуть ли не вся труппа театра, которую Холина превратила в танцующую. Сотрудничество вахтанговцев и Холиной оказалось успешным и продолжилось. В партнерстве с московским театром была поставлена «Анна Каренина», которая также стала знаковым событием в театральной жизни столицы. Затем режиссер-хореограф представила «Евгения Онегина» и «Кармен». Во всех странах, включая Россию, спектакли проходят с аншлагами. И вот – «Отелло». По мотивам пьесы Шекспира на музыку современных композиторов. Это третья совместная работа Холиной и Театра им. Евгения Вахтангова и новая премьера литовского хореографа.
Всегда только шекспировские страсти
Эстетикой невербального спектакля Анжелика Холина образно, но совершенно точно передает смысл произведения. Эмоционально, в душевных порывах, надломах, создавая и магнетическую связь, и взрыв противоборствующих персонажей. Причудливый рисунок танцевальных сцен, изысканные па и жесты – говорят лучше, чем любые слова. Это касается всех постановок Холиной. Для своих работ она выбирает не просто яркие – ярчайшие произведения. В них в обязательном порядке присутствуют всплеск эмоций, накал страстей, неоднозначные поступки, трагедия чувств, трагедия человеческих отношений. Было бы странно, если бы Холина не взялась за Уильяма нашего. «Отелло». Клубок противоречий, в котором запутаны многоцветные и многофактурные нити человеческих характеров и деяний. Добродетель и любовь, интриги и предательство, ревность и убийство; прозрение, отчаяние, раскаяние, угасание. Танцующие актеры на пределе душевных затрат – это тактика Холиной. Сверхзадача каждого артиста – дойти до сути величайшей трагедии, вскрыть ужасающую и страшную изнанку лжи, зависти и ревности, которые доведут благородного, доверчивого человека до убийства невинной жертвы, до убийства самого дорогого для него существа. Подвести танцовщиков к выполнению такой непростой задачи – это уже стратегия Холиной.
Премьерные показы хореографического спектакля Анжелики Холиной «Отелло» состоятся на сцене Театра им. Е. Вахтангова 9 и 10 ноября. Следующие показы – 21 ноября, 1 декабря, 19 декабря.
В новом спектакле роль Отелло исполнит Григорий Антипенко, Дездемону – Ольга Лерман, Яго – Виктор Добронравов.
http://www.youtube.com/watch?v=F99Q-JGgdZI (первая версия) Хореограф - Анжелика Холина. Сценограф -- Мариус Яцовскис. Художники по костюмам - Вида Симанавичюте и Александрас Рогребноюс. Продолжительность - 1 ч. 40 мин. Премьера -- 30 мая 2006 г. В ролях: Отелло - Aмилкар Морет Гонсалес (Куба), Нериюс Таускус. Дездемона - Куша Алекси (Швейцария), Маргарита Mакеева. Яго - Ауримас Сибирскас. Кассия - Мантас Дарашкявичюс.
Актер Григорий Антипенко в роли Отелло и актриса Ольга Лерман в роли Дездемоны в сцене из спектакля "Отелло" в постановке режиссера-хореографа Анжелики Холиной в Государственном академическом театре имени Евгения Вахтангова в Москве.
9 и 10 ноября 2013 года в театре им. Вахтангова состоится премьера хореографического спектакля Анжелики Холиной (Литва) «Отелло». Постановка обещает стать важным событием театрального сезона
«Отелло» Уильяма Шекспира – третий опыт совместной работы литовского режиссера-хореографа Анжелики Холиной и театра под руководством Римаса Туминаса. Пять лет назад она впервые предложила поставить танцевальный спектакль «Берег женщин» на песни Марлен Дитрих. С успехом принятый зрителями эксперимент был продолжен постановкой «Анны Карениной» по роману Льва Толстого, где хореография была совмещена с игровым театром. Спектакль «Анна Каренина» в прошлом году был номинирован на «Золотую маску».
На этот раз Холина обратилась к Шекспиру. Уйдя от традиционного прочтения классической трагедии, она решила показать шекспировские страсти языком пластики тела.
– В театре мне хочется говорить о любви, взаимоотношениях и судьбах людей, поэтому я выбрала «Отелло» – великое произведение Шекспира, где он изобразил страшную, поистине потрясающую трагедию человека, который убил самое дорогое ему существо и лишил свою жизнь всякого смысла, – рассказывает Анжелика Холина. Станцевать ревнивого мавра предстоит Григорию Антипенко, погибнуть от его руки – Ольге Лермановой (Дездемона). Яго станет Виктор Добронравов.
– Я люблю работать с русскими актерами, они – другие, – говорит литовский хореограф. – Темперамент другой, масштаб внутренний. Русская душа – это орган, именно орган, абсолютно конкретное в человеке, такая чаша.
Холина любит и московскую публику: – Мои спектакли для чувствительных людей. И люди считывают то, что я хочу сказать. Принимают очень хорошо. И плачут. И не было ни одного спектакля без бурных оваций стоя. Я работаю в Москве в новом жанре. Понимаю, что больше так никто не делает. Спектакли разные, но все они красивые. Для меня очень важна эстетика. Это имеет большую силу. Создать красоту на сцене очень сложно, но я как раз этим и занимаюсь. Сценография, костюмы, красивые люди, смысл на сцене – все очень важно. Люди должны идти не «на имя», где стоят на сцене стол, два стула и говорят «две звезды». Люди должны получить красивое смысловое зрелище, эмоции.
Вахтанговский театр дает историю Отелло, рассказанную языком танца
МОСКВА, 8 ноя — РИА Новости, Наталия Курова. Премьера безмолвного пластического спектакля «Отелло» в театре имени Вахтангова, поставленного хореографом Анжеликой Холиной по трагедии Шекспира, состоится в субботу на основной сцене, сообщили РИА Новости в пресс-службе театра
В спектакле, где нет слов, а только движения, играют не профессиональные танцоры, а актеры.
«Я люблю работать с драматическими артистами, — сказала Холина после пресс-показа спектакля. — Прежде всего потому, что их невозможно заставить сделать то, чего они не понимают или не чувствуют — они стремятся оправдать каждый свой шаг на сцене. А это очень важно, ведь я люблю ставить спектакли про людей, их судьбы, их чувства. Я не люблю пустых танцев, пустых историй. Я хочу достучаться до сердец зрителей. Хочу, чтобы они почувствовали правду, идущую со сцены».
«Отелло» — третья совместная работа Холиной и вахтанговцев. Первая — «Берег женщин» прошла пять лет назад. Затем была «Анна Каренина», и вот теперь «Отелло», к постановке которого, по словам хореографа, «она готовилась всю жизнь».
«Я выбрала произведение Шекспира, где великий автор рассказал о страшной трагедии человека, который запутавшись в сетях клеветы, убил самое дорогое для него существо, лишив свою жизнь всякого смысла, — сказала Холина. — Я хотела показать, что чувство — в данном случае такое чувство как ревность, может сделать с человеком — разрушить его жизнь и жизнь окружающих».
В спектакле заняты как артисты, с которыми Холина уже работала, так и «новички» — не только студенты театрального училища имени Щукина и артисты Первой Студии театра, но и опытные актеры, впервые пробующие себя в жанре пластического спектакля. Например — исполнитель заглавной роли Григорий Антипенко, для которого, по его собственному признанию, те невероятные полгода, когда шли репетиции, стали временем как бы освоения профессии заново, и он благодарен хореографу за терпение.
Злосчастную супругу сыграет Ольга Лерман — постоянная участница спектаклей Холиной, для которой исполнила три роли и все главные: в «Кармен» на сцене театра имени Пушкина, «Анне Карениной» на вахтанговской сцене, и вот теперь Дездемона. Хореограф считает, что актрисе удалось воплотить на сцене особенности каждой из своих героинь.
В спектакле также заняты артисты: Виктор Добронравов (Яго), Павел Тэхэда-Кардэнас (Кассио). Автор сценографии Мариус Яцовскис работает с Холиной с 1990 года.
Анжелика Холина — выпускница ГИТИСа, балеты начала ставить еще студенткой. В 2000 году был основан Театр танца Анджелики Холиной, один из самых успешных сегодня в Литве. Анжелика создала 5 хореографических спектаклей, 2 балета и более 50 хореографических миниатюр, которые с успехом принимали участие в международных конкурсах балета во многих городах мира.
Шекспировские страсти языком тела. Хорошо знакомая история звучит по-новому, точнее движется. Музыка экспериментальная, слов никаких. Артистов драматических режиссёр заставила танцевать.
"Что мне пришлось пережить за это время, сколько мне пришлось всего перестрадать, пересмотреть, перебрать заново, то есть фактически я опять пошёл в Щукинское училище и снова, так сказать, начал осваивать профессию", - рассказывает исполнитель роли Отелло Григорий Антипенко.
"Венецианский мавр" вне Венеции. Постановка нарочно лишена примет места и времени. История универсальна, потому и актуальна. Пластическое воплощение с эмоциональным надрывом. Страстный Отелло сменяет добродушие на жестокость, его доверчивость порождает ревность. Дездемона как выражение гармонии юна и прекрасна. Всегда рядом коварный Яго хороводит интриги, разобраться в которых едва ли под силу.
"Я просто хотела показать, что может чувство сделать с человеком, как его разрушить. Если бы спросить у людей, какие они чувства испытывают больше всего, назвать пять каких-то самых ярких, ревность вошла бы туда", - считает режиссёр-хореограф Анжелика Холина.
Не балет и не драма - спектакль на стыке жанров. Ставили его четыре месяца. Репетировать хореограф и артисты поехали к морю, чтобы проникнуться духом сюжета. Море и на сцене. В исполнении кордебалета - студентов Щукинского училища. Через минуты они же играют военных, а позже воплощают тёмные мысли, съедающие душу главного героя.
На сцене полный минимализм. Единственная декорация - конструкция, которая одновременно корабль, якорь и просто люстра. Абстрактно и символично. Чёрный цвет как ощущение тревоги и предчувствие трагической развязки.
В белом только Дездемона. В её движениях лёгкость, нежность и трепет. В круговороте людских пороков она единственная безгрешна. Актриса Ольга Лерман признаётся: её героиня научила всегда быть честной.
"Наверное, мы все были такими когда-то, но с каждым разом как-то больше всего узнаём и перестаём быть Дездемонами", - считает исполнительница роли Дездемоны Ольга Лерман.
Коварство и любовь, предательство и ревность, нежность и безжалостность - в этом многообразии чувств каждый увидит свою историю, уверены авторы спектакля. На откуп зрителю клубок перипетий, распутав который, он непременно что-то отыщет в глубине самого себя.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
Отправлено: 04.08.13 17:59. Заголовок: Отелло (9 ноября 2013)
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума