Вечером в пятницу труппа Театра Вахтангова вернулась из Милана, где в рамках проекта «Русские сезоны» представила спектакль «Евгений Онегин». Постановку сыграли дважды (28 и 29 ноября) на сцене театра «Пикколо ди Милано» Джорджо Стрелера. За кулисами «Театрал» поговорил с худруком Вахтанговского театра Римасом ТУМИНАСОМ.
– Римас Владимирович, «Евгения Онегина» играли на многих прославленных сценах, но что для вас значит Театр Джорджо Стрелера? – Для меня есть два режиссера – Стрелер и Эфрос. В чем-то они схожи. В чистоте, в глубине, в эстетике. Спектакль Стрелера я впервые увидел еще студентом. Я тогда, конечно, не был с ним знаком, но он поразил меня, я в него влюбился и после всю жизнь следил за его творчеством. Театр Пикколо всегда был невероятной, недосягаемой звездой, непостижимой тайной. И вот, через много лет я здесь – и стало как-то спокойно. Как будто исполнилось то, о чем я всегда мечтал и думал. Я не скажу, что мы постигли тайну – нет; но наш приезд для меня естественен: я всегда чувствовал, что так и должно случиться. Сейчас мы как будто получаем благословение, мол, не волнуйтесь, все будет хорошо. “ Знаете, снег, который идет и в «Маскараде», и в «Евгении Онегине», – это из Стрелера. Помню, как после московского показа я собрал немножко с авансцены – мне было интересно, как и из чего этот снег сделан. После мы разобрались и тоже придумали свою технологию. Так что, здесь я чувствую себя как дома. Эйфории нет, но есть покой и благодарность.”
– На репетиции вы обсуждали с Сергеем Маковецким первую сцену: «Кто жил и мыслил, тот не может в душе не презирать людей…». «Евгений Онегин» идет уже довольно давно – казалось бы, все сложилось, но вы по-прежнему добавляете новые штрихи, ищете новые интонации… – Это происходит не специально. Просто я подмечаю что-то в жизни и приношу в спектакль. Опыт подсказывает. Порой перечитываешь Пушкина, и привычная фраза вдруг начинает звучать совершенно иначе, тогда я прихожу на репетицию и делюсь этим новым смыслом с артистами. Их я тоже всегда прошу почитать накануне спектакля – чтобы вновь соприкоснуться. Все эти будни, вечная беготня – невозможно просто прийти и сыграть вот так, сходу. Надо прежде успокоиться, сосредоточиться, вникнуть. И я чувствую, что актеры и сами испытывают такую потребность, потому что все притирается, покрывается пылью. А пыль надо чистить. Я считаю, актеров нужно не заставлять, не изводить дисциплиной, а постоянно подпитывать. Как и себя. Это необходимо, чтобы спектакль оставался живым. Зачастую мы сами разваливаем спектакли. Мы – не время. Своим безволием, безответственностью, усталостью… Человек по природе своей ленив и рад себя обманывать. Но обман должен быть только художественный.
– «Евгения Онегина» уже показывали на итальянской земле. Какие на этот раз у вас ощущения от зала, от публики? – Я был уверен, что не надо будет присматриваться, приспосабливаться, пытаться почувствовать атмосферу города и людей – я заранее понимал, что получится точное попадание. Итальянцы знают цену красоте, притом раненой, выстраданной красоте, которая исходит из глубокой драматической жизни. Они настолько остро чувствуют правду и ложь, что очень удивляются, если ты что-то скрываешь от них: «Зачем? Мы что, не может жить открыто, просто?». Такое у них мышление, поэтому у нас даже в мыслях не было схитрить и попытаться им понравиться – напротив, мы должны были быть такими же откровенными в признании своих слабостей, своих грехов и своей силы, как и всегда. Они это очень считывают и понимают. Итальянцы открыты всему миру: их история и культура настолько богата, что они принимают всех и со всеми делятся своими сокровищами. Мы иногда рассуждаем так: «Это наше», а они говорят: «Это наше, но, пожалуйста, приезжайте, любуйтесь, наслаждайтесь, живите». Так что есть некое магическое поле на этой земле, одно это много значит для нас.
– Давайте теперь к московской жизни вернемся. Недавно вы пригласили Юрия Бутусова на должность главного режиссера. Модель худрук плюс главный режиссер – не новая, в том числе и для Театра Вахтангова. Почему вы сочли ее необходимой? – Это было у нас еще при Ульянове. Когда Михаил Александрович собрался уходить, он предложил мне стать худруком. История эта удивительная. Я должен был приехать к нему на переговоры. Он говорил: вот сейчас Римас согласится, и я уйду. Я действительно приехал, но не затем, чтобы согласиться, а, напортив, чтобы извиниться и сказать, что не смогу. Я только вошел и даже еще не успел поблагодарить за это безумие (мне кажется, я тогда был первым иностранцем, которого пригласили руководить драматическим театром), а Ульянов уже посмотрел на меня, как на убийцу. Вроде бы он декларировал: «Уйду, уйду», но вот наступила та самая, решающая минута, и он вздрогнул. Потом он признался, что ему стало страшно за театр. Что я буду делать? Не уволю ли всех? На следующей встрече я предложил: зачем вам уходить? Пусть я буду рабочим режиссером, а вы – худруком, который сможет говорить «да» и «нет». Он ведь и был отцом театра. Сейчас мне эта история вспомнилась.
– Почему вы выбрали именно Юрия Николаевича? – Большая часть труппы, особенно молодые актеры, любят и ценят Бутусова. Им нравится и «Бег», и спектакли, которые идут в других театрах Москвы и Петербурга. Бутусов – очень интересная личность. Он представляется мне свободным. Поэтому я думаю, он только поможет театру. Мы с ним очень разные, но противоречия в этом нет. Я понимаю, что он делает, и мне это интересно, я бы так не смог. Он как доктор, с которым можно поделиться своими болями, к которому стоит прислушаться. У Бутусова есть обязанности перед МХТ, но мне кажется, важно иметь дом, иметь базу. С другой стороны, его присутствие освежит театр. Конечно, оно внесет и интригу. Но куда без интриги? Жизнь покажет, но, вообще-то, мы относимся друг к другу спокойно – и с юмором, конечно. Я не вижу перспектив, чтобы мы могли разойтись по творческим причинам. Надеюсь, жизнь театра по-прежнему будет красивой и интересной.
– Над чем теперь работает Юрий Николаевич? – Пока у нас есть сомнения по поводу материала, но мы должны будем разрешить их до Нового года. Сейчас ищем название.
– А вы сами на чем сосредоточились? – На Толстом. Озвучил на сборе труппы «Войну и мир», а сам думаю: «Может, не надо?». Быть может, я немножко безответственно сказал. Но, с другой стороны, а что еще? Чехов, Пушкин, Софокл… Конечно, есть и другие гениальные произведения: «Божественная комедия» Данте, «Фауст» Гёте… Но как-то, знаете, привязалось. Так что я теперь уже вынужден. Не нужно тратить жизнь впустую. Надо выбирать значительные вещи. Театр этого достоин. Да, может не получиться, но от этого никто не застрахован. Провалимся, не провалимся – не знаю, но время зря не пройдет. Не потеряем, а только приобретем. Но думаю и надеюсь – что-то прозвучит. Сейчас главное – работа с текстом. Долгий подготовительный период. Это ведь не пьеса, в которой можно распределить роли, найти тему и пуститься с актерами в путешествие. Это огромный роман, и на него нужно время.
– У Театра Вахтангова теперь уже шесть площадок, вы активно приглашаете молодых режиссеров. Что вы им обычно говорите, как настраиваете? – Одно говорю: забудьте себя. Не пытайтесь себя выразить. Кто вас об этом просил? Выразите другого. В театре все как в жизни – надо заниматься не собой, а пытаться понять ближнего. Хотя это очень трудно: театр – соблазнительная вещь. Непросто отказаться от своих амбиций и желаний, от будущего блеска и успеха. Но нет. Не себя – другого. Раскрыть другого, служить другому. Тогда и ты станешь собой. Никогда не считай себя первым. И еще одно: в сегодняшнем безумии мира мы должны вернуться к слову, к звучанию поэзии. В слове есть и образ, и смысл. Нужно вдумчиво и постоянно открывать его. Иногда образы и мысли становятся нам неподвластны. Вот сейчас мы играем спектакль «Евгений Онегин» – и как будто кто-то указывает нам путь. Наверное, Пушкин ведет нас по своему роману…
Вахтанговцы-лауреаты премии «Звезда Театрала»: Юлия Борисова - номинация «Легенда сцены»; Сергей Маковецкий - номинация «Лучшая мужская роль второго плана» (за спектакль «Горячее сердце»); Юрий Бутусов - режиссёр спектакля «Гамлет» (Театр им. Ленсовета) в номинации «Лучший спектакль большой формы». Поздравляем! Ура!
В номинации «Лучшая мужская роль второго плана» побеждает Сергей Маковецкий за роль Хлынова в спектакле Театра им. Вахтангова «Горячее сердце» (режиссер Александр Коручеков).
Критик Ирина Корнеева написала об этой актерской работе: «Богатый подрядчик Хлынов Сергея Маковецкого, как в телешоу, всплывет из трюма на подводной лодке. Прокатится по сцене на танке. На вертолете не прилетит вдруг как волшебник (спасибо вкусу художника Максима Обрезкова), но городничего Серапиона Градобоева (Евгений Князев) за непомерные взятки или просто, посмеяться, отправит в плавание в небеса на воздушном шаре, куда подальше от честного народа. Подержит в руках череп бедного Йорика - без гамлетовской постановки вопроса, так, невзначай, а потом примерит его себе на голову, как маску, когда устроит грандиозный выезд на природу - и вся округа содрогнется.
По тому, как мужчина наливает шампанское, можно многое сказать о его характере... Он будет делать все смачно, со вкусом. Все зная про природу людей и про особенности русского национального характера, начиная со времен Островского. Не придумав одного только – как еще развеять свою тоску. Равных ему не найдется, настоящих друзей не объявится, ведь среди людей он – царь и бог. Пока не устанет куражиться».
Сергея Маковецкого с победой поздравила директор Музея Москвы Алина Сапрыкина. – Сергей, не знаю, давно ли вы были в музее, они становятся все более похожи на театры. И мне особенно приятно, вручить вам эту награду, – отметила она.
– Один известный человек сказал: не важно, как голосуют, главное – кто в счетной комиссии. Но в данном случае совпал удивительный вкус зрителей, и счетная комиссия не ошиблась, – отметил актер.
3 декабря в Москве объявили имена обладателей Премии зрительских симпатий «Звезда театрала». 11-я торжественная церемония награждения по традиции прошла в Театре имени Евгения Вахтангова. География «Звезды театрала» с каждым годом расширяется, в этом году в народном голосовании приняли участие 95 619 зрителей почти из 90 стран мира.
Номинантов, а затем и Лауреатов «Звезды театрала» по итогам минувшего театрального сезона определяли не профессиональные критики, а рядовые зрители, путем интернет-голосования, которое ежегодно проходит на странице Премии журнала «Театрал». Исключение - номинация «Легенда сцены», которая определяется редколлегией журнала «Театрал» и утверждается Общественным советом премии. В 2018 году награда в самой почетной номинации «Легенда сцены» присуждена народной артистке СССР Юлии Борисовой и народному артисту РСФСР Станиславу Любшину.
Юлия Константиновна не смогла принять участие в торжественной церемонии, но делегировала это право своей семье – внукам и правнукам, которые и вышли на сцену за статуэткой. Награду Ю.К. Борисовой вручил Председатель премии «Звезда театрала», главный редактор журнала «Театрал» Валерий Яков.
На сцене – внучки Юлии Константиновны Борисовой - Мария и Дарья и правнуки – Александр, Никита, Андрей, Илья и Маша.
«Юлия Константиновна очень сожалеет, что не может присутствовать на торжественной церемонии вручения премии. Она сердечно благодарит организаторов за оказанную ей честь».
Станислав Любшин: «Стоять на этой сцене, где я видел много выдающихся спектаклей, очень волнительно - сказал, получая награду, Станислав Любшин. - Здесь я видел, как Юлия Борисова играла в пьесе «Без вины виноватые». Как она проживала эту роль! Я видел близко ее глаза; все, что она чувствовала, было понятно каждому зрителю, входило в каждого зрителя. Я хочу поблагодарить зрителей за очень смелый выбор. Конечно, это вдохновляет. Как сказал Володин в «Пяти вечерах», чем старше человек, тем он оптимистичнее смотрит на жизнь. Ибо лучшее всегда впереди».
В номинации «Лучшая мужская роль второго плана» премии «Звезда театрала» в 2018 году стало два лауреата - Сергей Маковецкий (за исполнение роли Хлынова в спектакле А. Островского «Горячее сердце») и Александр Ширвиндт (за исполнение роли Пётра Зарайского в спектакле «Где мы?!..»). Актеры набрали равное количество голосов.
Юрий Бутусов: «Я впервые в жизни получаю премию за лучший спектакль. Огромное спасибо тем, кто присудил этому спектаклю такую действительно важную награду. Конечно, мы всегда работаем для тех, кто в зале. Что бы мы ни говорили, это именно так. Но, к сожалению, именем зрителя, для которого мы работаем, сейчас аргументируются какие-то страшные вещи. Мы живем в странное время – над театром сгустился туман запретов, наказаний, преследований, кто-то по экономический причинам, кто-то по административно-эстетическим, как было со мной и, думаю, с Дмитрием Крымовым. Какие-то немыслимые гонения на музыку. Все это очень огорчает и страшно тревожит. Как будто есть люди «чистые» – те, которые нами руководят: различные чиновники, имеющие «божественную власть», и «нечистые» – режиссеры, художники, музыканты. И мне захотелось сегодня это сказать.
Очень многие уважаемые люди говорят о том, что необходимо идти на компромисс. Конечно он необходим, но на него должны пойти люди, у которых есть власть, которые способны радеть не за свои места, а за культуру. И которые готовы пойти на компромисс с теми, кто эту культуру создает. Я рад возможности стоять на этой сцене. Это прекрасный дом, великий дом, здесь живут великие театральные духи. Недавно к этим духам присоединился человек, который является одним из самых важных в жизни многих поколений режиссеров. Здесь тоже шли его спектакли, здесь работают его коллеги, и литовский дух здесь тоже есть. Это братство тоже прекрасно. Я говорю об Эймунтасе Някрошюсе».
08.12, суббота. Открытие Московского театра Олега Табакова на Сухаревке. Римас Туминас и Кирилл Крок (Kirill Krok) - выдающийся тандем современной театральной Москвы. Они вернули русскую классику на сцену, возродили величие театра Вахтангова, добились полных залов и сделали академический театр коммерчески успешным. Внутренний диалог литовского хуторянина, грибника и выдающегося режиссера с "Евгением Онегиным" и "Дядей Ваней" завораживает не меньше, чем его безмерное восхищение ангельской красотой русских женщин. Нам всем повезло, что вы есть, что нашли друг друга. PS новая сцена и пространственное решение фойе новой театральной площадки многообещающе. Владимир Машков, только вперед! Удачи!
фото: Марина Райкина Главный редактор «МК» Павел Гусев», глава Департамента культуры Александр Кибовский и худрук театра им. Вахтангова Римас Туминас.
Да, Машков удивил, так удивил Первопрестольную, которую удивить трудно. Субботним вечером он наконец показал свое Фойе зеркал самому близкому театральному кругу и начальству, которое поспособствовало воплощению зеркальной идеи преемника Табакова. С исторической сходки на Сухаревской площади — обозреватель «МК».
На входе всем вручают скромный букетик (красная гвоздичка с колосьями пшеницы), его с помощью булавки все пришпиливают на платья и пиджаки. На первом этаже — толпа, но без особого труда увидеть можно практически всех: достаточно задрать голову или обвести взглядом стены, чтобы зафиксировать: ага — вот советник мэра Леонид Печатников с супругой и Михаил Швыдкой с супругой, Александр Кибовский, новый замминистра культуры РФ Павел Степанов, кто-то, говорят, из Администрации Президента… Из театральных только те, кого любит и уважает герой дня — Галина Волчек, Адольф Шапиро, Римас Туминас, Кирилл Крок, Сергей Гармаш, Леонид Ярмольник, Марина Зудина с дочкой Машей, Гарик Сукачев, Сергей Галанин, Ирина Апексимова...
Все множатся в зеркалах с удивленными лицами: за счет зеркал полный эффект увеличения фойе, а оно, как только два года назад открыли этот долгострой на Сухаревской, напоминало больше скучный офис с серыми стенами. Теперь же здесь и воздух, и волшебство, и интрига. Впрочем, мнения разные: от «вау!!!» до «у меня голова идет кругом...» Ну не знаю не знаю, у кого там что кружится, а мне так очень даже головокружительно прекрасно от зеркал всех мастей: в рамах, осыпающихся (спокойно, они не падают), в виде водопада, цилиндрического зеркала Хикса и растущих кристаллов. А вот банкетки вдоль отражающих стен вовсе не зеркальные, а обитые тканью под гобелен.
Слева, если смотреть на зал, вместо мутных стекол — витражи ручной работы. На втором же этаже — зеркальный коридор с галереей фотографий актеров, все такие молодые, свободные. А заканчивается она еще одним волшебным зеркалом: на нем — зал, в котором ты, если встаешь напротив, тут же отразишься. И в этот самый момент в зеркале рядом с тобой возникнет артист, положим, Шевандо или Смоляков, который мимикой реагирует на тебя. Так вся труппа и появляется по очереди — снимайся с любимыми на здоровье.
А вот этажом выше, наверное, самое трогательное зеркало — портрет Учителя. Вокруг Олега Павловича порхают бабочки. Вылетают они из карманов его пиджака, делают крылышками «бяк-бяк-бяк-бяк» и приземляются точно на грудь, превращаясь в разноцветные галстуки-бабочками — ведь их Олег Павлович очень любил.
А Машков видно, что волнуется, мечется меж гостями. «Вы смотрите все, смотрите. Идите в Комнату бесконечности». Бесконечность начинается с протянутой металлической руки — это дверная ручка. Потянул — и оказался в синем пространстве звездной ночи, где система зеркал образует бесконечный коридор. Куда? Это кому куда надо и хочется. Обалдевших зрителей долго не могут собрать в зале, чтобы начать представление. Оно задерживается (немыслимо!!!) на 53 минуты. Кто не успел, тот опоздал увидеть дивный плетеный занавес. Когда тот уплывет вверх, откроется еще одно зеркало — на этот раз видео, которое со звоном разлетится вдребезги, и начнется театрализованная демонстрация технических возможностей новой «Табакерки». Подъемно-опускные платформы, уплывающие в люки, штанкеты, выстраивающиеся шеренгой, переходящей в волну, море света — много из этого уже демонстрировалось два года назад, когда Олег Павлович открывал свое детище. А здесь еще, похоже, добавили технических возможностей и сделали участниками театрального перформанса «Атом солнца» с участием зеркального человека, перкуссиониста, молодых артистов и колледжистов. Сам Машков наворачивал по сцене круги на велике, не крутя при этом педали.
А в финале он сделал реверанс в сторону своей молодости — восхитительного спектакля «Смертельный номер». Четыре клоуна, четыре маски — Рыжий, Белый, Черный, Толстый (Сергей Угрюмов, Виталий Егоров, Андрей Смоляков, Сергей Беляев) — жонглировали светом, множили его среди молодых актеров на сцене и посылали в зал. Театральная Москва не прятала эмоций — кричала, свистела, аплодировала. И не только Машкову, артистам и службам (все выложились в эти дни), но и самой Идее. Идее, доказывающей свою самоценность и примат над всем остальным. Даже над самым крутым дизайном, которым одержимы сейчас все. Идея Атома Солнца как символа таланта, который нельзя купить ни за какие деньги. Можно аплодировать и городским властям, поверившим в эту идею и, пожалуй, впервые рискнувшим дважды вложить огромные деньги — сначала достроить и открыть театр и спустя каких-то два года потратиться еще и на его реконструкцию. Вот что творят зеркала.
На Новой сцене Вахтанговского театра опять новая премьера. На сей раз, на суд взыскательной театральной публики режиссёр Андрей Максимов представил свой авторский спектакль по мотивам произведений поэта-символиста Валерия Брюсова. Название спектакля - «Брюсов переулок».
В центре вычурного сюжета история одной женщины и двух, вернее трёх, а ещё точнее, четырёх мужчин. Загибаем пальцы: два из которых, влюблены в неё (любовники), один скоро влюбится (следователь), а ещё один влюблённый уже мёртв (муж). Брюсов всегда любил экзотику, «фиолетовые руки» и «бледные ноги», «утомлённый взор» и «лазоревую луну», поэтому сия детективная история проистекает в соответствующем антураже, рождённом стильной фантазией Максима Обрезкова - в мерцании хрустальных люстр, в белой дымке, с преломляющимися зеркалами и с переключениями в чёрно-белый свет.
Неподражаемая и роскошная Ольга Тумайкина – царица в этой декадентской круговерти любовных отношений. Рыжекудрая, с завитком волос на лебединой шее, с соблазнительным декольте под ажуром кружев, застывает в красивых позах, как на картинах Альфонса Мухи, и безраздельно властвует над мужскими сердцами. Она по очереди принимает своих любовников, постоянно выслушивает пылкие признания в любви, успевает кокетничать со следователем, ведущим дело об убийстве её мужа, и даже пытается стрелять из револьвера. Впрочем, волноваться не стоит, ибо без подобных обстоятельств немыслима проза Серебряного века. Её героиня не живёт настоящей жизнью, а как будто плавает то ли в полусне, то ли полуяви, то ли играет на сцене для невидимых зрителей и зачем-то долго вглядывается в таинственную глубину зеркала, расценивая его как выход в другую более комфортную реальность или «зону свободы».
На свете, действительно, существуют женщины, которых природа одарила опасной красотой. Задача их – привлекать к себе мужчин, как огонь привлекает мотыльков, заманивать, а потом играть с ними как кошка с мышкой. Сама героиня настолько сложна (или напротив примитивна), что сама не знает, что хочет, точно зная при этом, кто не герой её романа. Она безжалостно перешагнёт через слабого и стелющегося ей под ноги мужчину (даже через его труп), но охотно прильнёт к широкой груди того, кто способен оттенить мужской силой её женскую слабость. В пьесе, кстати, как-то неохотно обозначены имена героев, как будто исключительно для порядка, но с подчёркнутым вниманием указан пол – Наташа (женщина), Модест Никандрович (немолодой мужчина), Владимир (молодой мужчина), Следователь (государственный мужчина).
Клубок страстей насыщен густой мелодраматичностью, разбавлен актёрским позёрством, украшен утрированным жеманством, приправлен забавным цинизмом и напыщенными монологами. Символизм-с! Впрочем, психологические нюансы характеров вряд ли требуют глубокого погружения и изучения. Герои пьесы в некотором роде являют собой alter ego самого Брюсова, которому были присущи крайний индивидуализм и двойственность натуры.
Приближаясь к финалу, начинаешь задумываться над тем, чему происходящее должно научить, что выявить, что обличить, на какие пороки указать, кого здесь надо пожалеть? - Непонятно, размыто, ответ ускользает. По внешней картинке невозможно сделать никаких глобальных выводов, найти завуалированные подтексты и тайный шифр. Возможно, Брюсов в свойственной ему надменной манере попытался разгадать секрет природы истинной женщины, женской сути, души, но не сумел, поскольку, как эгоцентрик, на всё имел уже готовые непререкаемые ответы, состоящие больше из эпатажа, чем истины. У Андрея Максимова же получилось превратить замысловатый искусственный сюжет давно забытых и устаревших брюсовских первоисточников в очень тонкую и наполненную трагизмом историю, за гипертрофированной театральностью которой вдруг начинает виднеться живой человек с настоящими искренними чувствами. Он сделал так, что эта, казалось бы, однозначная история, приобрела свойства хамелеона, ей можно приписать как безнравственность, так и высокую духовность, обозначить её как банальный адюльтер, так и увидеть в ней поиск любви с большой буквы. Главное, режиссёр изменил её глубинный смысл, приведя его к осознанию божественной природы любви, того чувства, которое живёт не в голове, а в сердце.
На пресс-показе Андрей Максимов признался: «Я всё переделал, по сути, написал новую пьесу (в основе повесть «Последние страницы из дневника женщины»). Спектакль мы репетировали 4 месяца, репетиции начались в конце прошлого театрального сезона. Материал тяжёлый, пьеса тяжёлая, отношения тяжёлые». Воплотить сложную задачу ему помог блестящий актёрский состав «вахтанговского качества»! Ольга Тумайкина и Екатерина Крамзина находятся в достойнейшем мужском актёрском обрамлении Игоря Карташева, Юрия Поляка, Виталийса Семёновса. Прекрасная музыка Фаустаса Латенаса создаёт особый фон, проникновенные вибрации, которые усиливают драматизм и не позволяют зрителю уйти в банальное восприятие и осуждение героев. Неожиданным подарком станут два романса на стихи Брюсова в исполнении Ольги Тумайкиной и Игоря Карташева.
Материал подготовлен при содействии первого сми на технологии медиа-блокчейна Русский блоггер
Спектакль по пьесе ирландского драматурга Сэмюэля Беккета. Автор воздерживался от пояснений относительно своих пьес, он считал что каждый зритель или читатель, будь то критик или обыкновенный человек, волен видеть в его произведениях свои смыслы. В случае с пьесой «В ожидании Годо», Бэккет был бы доволен: о ее смысле споры не угасают и по сей день.
Двое нищих бродяг, нелепых, больных, одиноких и несчастных, Владимир и Эстрагон каждый вечер встречаются под старым засохшим деревом и терпеливо ждут некого Годо. Кто этот загадочный Годо и чем он должен помочь героям мы не знаем. Как не знаем мы ничего и о самих героях: ни их прошлого, ни возможного будущего, ничего. Только здесь и сейчас, да крошечные обрывки скудных воспоминаний, всплывающих в бесконечном разговоре.
Полярно разные, но притягиваемые невидимым магнитом, герои не могут друг без друга. Эстрагон – унылый нытик, печальный клоун, вечно всем недовольный и ворчливый ребенок-старик. Владимир – безудержный оптимист. Несмотря на старость и болезни, энергия его неиссякаема, как и вера. Он то шутит, то мрачно философствует, и все время пытается придать смысл их общему существованию, постоянно напоминая о необходимости дождаться Годо.
Но: «Ничего не происходит, никто не приходит, никто не уходит – ужасно» – говорит Эстрагон и в этой фразе весь смысл этой бесконечной пьесы. Вся жизнь проходит в ожидании чего-то, но в том-то и дело, что проходит мимо. Пока мы ждем неизвестного Годо (счастья, любви, достатка..et cetera), не сходя с места, наши желания уходят к другим. Пока мы ждем, заполняя наши жизни бессмысленными разговорами, бессмысленной потерей времени, постоянными жалобами и нытьем, время уходит, и когда оно окончательно скроется из вида, придет смерть (Годо?). Или мы ждем Бога (Годо?), который должен осыпать нас благами? Вариаций множество, но ждем мы все. Ждем и надеемся на чудо.
В этой пьесе ожидание превращается в дурную бесконечность. Одно и то же время, одно и то же место, одни и те же люди. В спектакле зрители и актеры пойманы в ловушку пространства и времени. В конце первого акта затеплится надежда на перемены, ведь действие спектакля происходит сразу на двух сценах. Первый акт на Камерной сцене, второй в Амфитеатре. Но нет. Перемен не будет. Ни в том, ни в другом пространстве никаких декораций нет, только гулкий полумрак, дерево, камень, музыка и герои на сцене. Перемена площадок воспринимается как день первый и день второй, но в какой-то момент появляется мысль : может и нет никаких двух дней? Может быть это один и тот же повторяющийся день в сознании Владимира? Это его личное безумие и его личный замкнутый круг ада, который он проходит снова и снова? Ведь о Годо мы узнаем только от него, а что если он его придумал, чтобы удержаться на этой земле? Есть еще, конечно, Мальчик, приходящий с весточками от Годо, но может быть он тоже мерещится Владимиру? Мальчик даже описывает частично внешность и характер Годо, но так размыто, что больше похоже на недодуманную фантазию.
В какой-то момент в эту маленькую компанию вплетаются совсем уж абсурдные герои – Поццо и Лакки. Поццо – хозяин, а Лакки его раб, выполняющий команды по удару хлыста. И вот самое непонятное для меня то, что нищие бродяги начинают тоже издеваться над несчастным рабом, хотя логично было бы им испытывать солидарность и жалость к нему. Но в этой пьесе нет логики, как нет в ней и понимания того как мы должны относится к героям? Мы должны их жалеть, понимать, сочувствовать или напротив испытывать раздражение и неприятие?
Будьте покойны, за три с лишним часа спектакля вы испытаете весь спектр эмоций, потому что главное в этом спектакле совсем не пьеса, а актерская игра. Вы будете злиться, когда Эстрагон (Матвей Волков) будет долго и кряхтя снимать ботинок, и будете с нежностью вспоминать звук санок по асфальту, когда он будет издавать звуки во сне. Вы подпрыгнете от неожиданности и страха, когда Лакки (Артем Пархоменко) стукнет ногой об пол и оцепенеете от его монолога. Вы посмеетесь над Поццо (Владислав Гандрабура) и ему же ужаснетесь. Вы пожалеете Мальчика (Константин Белошапка/Юрий Цокуров) и сразу же обозлитесь на него. И вы заплачете от нежности, когда Владимир (Артур Иванов) будет петь колыбельную и сердце ваше разорвется, когда он принесет своему другу трогательно завернутую в белый платочек маленькую черную редиску.
«Ничего не поделаешь…» – с этих обреченных слов начинается действие. Эти слова принадлежат Эстрагону, и он прав: поделать с этой пьесой и правда ничего нельзя. Тяжелая, темная и абсолютно безысходная действительность, описанная Беккетом, невыносима даже для подготовленного читателя. Зачем же идти на такой спектакль? – спросите вы. Ответ прост – в этом спектакле вы увидите как магией театра и силой таланта режиссера и актеров тоскливый абсурд превращается в чудо.
В Большом фойе открыта самая добрая и сказочная новогодняя выставка! Раритетные Деды Морозы из коллекции Александра Олешко. Увидеть выставку можно перед началом и в антракте спектаклей Основной сцены.
Художественный руководитель Театра имени Вахтангова Римас Туминас ностальгирует по тем временам, когда Рождество отмечалось в тишине, при свечах, по старым традициям
ВИЛЬНЮС, 24 дек – Sputnik, Алексей Стефанов. Рождественский сочельник худрук Государственного академического театра имени Евгения Вахтангова Римас Туминас отметит в Литве. Он очень спешил закончить все дела в Москве, чтобы прилететь домой, повидать близких и вместе с детьми и внуками сесть за рождественский стол. Хотя сегодняшнее веселье в этот религиозный праздник Римас Владимирович не разделяет — для него Рождество осталось таким, каким он помнит его в детстве, — тихим семейным праздником.
"Мы не ставили елку раньше, чем за три-четыре дня до Рождества. Берегли и ценили этот праздник. Не так, как сейчас, когда уже в ноябре о нем начинают говорить. Меня это как-то коробит — это же святые дни. Помню, на лыжах уходил из деревни, где мы жили, в лес и начинал искать елку. Несколько дней объезжал все вокруг, мне все что-то не нравилось, пока не находил самую красивую ель. Мама и все близкие были рады, а я горд собой. Мне запомнился абсолютно каждый мой поход за елкой. И помню, что снега на Рождество всегда почему-то было очень много", — вспоминает Римас Туминас.
Не менее ярко врезалось в память знаменитого режиссера и рождественское застолье, которое устраивали бабушка с дедушкой по папиной линии. Дом был разделен на две части: в одной половине жил Римас с родителями, а в другой — они.
"Приготовления к рождественскому вечеру бабушка с дедушкой брали на себя — они были уже в возрасте, не работали. Помню, что на столе было 12 блюд, скатерть была белой, а под ней солома, как и положено по Библии. Из-за этого стол получался мягким. А еще всегда было очень тихо — электричество включалось только на несколько часов в день. Мы сидели при свечах, и это было как Святое чудо, атмосфера становилась еще более праздничной. Дедушка с бабушкой произносили молитву. А потом мы играли — вытаскивали из-под скатерти соломку, и бабушка говорила: у кого соломинка длинная, тот проживет долгую жизнь".
Римас Туминас говорит, что праздновать Рождество в Литве в советское время никто не запрещал, на это никто не обращал внимания. Отмечали праздник все — и председатели колхоза, и простые колхозники, и коммунисты, и беспартийные. Тайком, тихо, но застолье устраивали все. А вот Дед Мороз, или Сенялис Шалтис, как сказочного персонажа именовали в Литве, в дом к будущему театральному режиссеру не приходил.
"Я в школе ждал Сенялиса Шалтиса, но не верил уже в него. К нам в дом он не приходил, но под елкой мы с братом обязательно находили упакованные подарки. Обернуты они были чуть ли не в газетную бумагу. Еще получали мандарины и конфеты. В памяти осталось, как я наряжал елку — обязательно соломой, маленькими яблочками и ватой, как будто она вся стоит в снегу. Я и сегодня так бы наряжал елку, но дети любят вешать на нее разноцветные шары, мишуру. Это совсем не то. У меня ностальгия по старым временам", — говорит Римас Владимирович.
И вспоминает, как ждал чуда в рождественскую ночь — заходил в хлев, где находились вместе лошадь, корова, теленок, куры, и ждал, что они заговорят. Так рассказывали бабушка с дедушкой.
"Я входил в хлев, освещал дорогу лампой, и все животные поворачивались ко мне, молча смотрели. А я ждал, когда они заговорят, но они продолжали молчать. Тогда я тушил лампу и снова в тишине ждал, но они так ни разу и не заговорили. И все-таки я верил в то, что в рождественскую ночь они начинают говорить. Потому что я всех любил — и корову, и лошадь, и кур. Как и все дети в моей деревне. У меня даже было такое впечатление, что, как только я заходил в хлев, прерывал их беседу", — признается режиссер.
Сейчас от тех традиций практически ничего не осталось. Как говорит Римас Туминас, сегодня большая семья соберется в доме за столом, но тишины не будет — внуки будут вести себя очень шумно. Впрочем, Дед Мороз все так же не будет приходить в дом к режиссеру, но дети его будут очень ждать.
"Сейчас в деревне мы подыгрываем внукам. Дед Мороз не приходит, но я всегда ночью выбираю запрятанный в сарае мешок с подарками и кладу его возле дома. А потом играю: "Никто ничего не слышал? Кажется, кто-то прошел или проехал". И все, уверенные в том, что тоже слышали подозрительный шум, бегут к окну и видят во дворе мешок. Значит, он оставил подарки. Сегодня, конечно, все как-то упростилось, все больше похоже на театр и подарков бесконечное множество. А у меня ностальгия по прошлому. И в деревнях еще остались старые традиции", — уверен Римас Туминас.
Уходящий 2018 год выдался для Римаса Владимировича непростым. Много времени пришлось провести в клиниках. Так что к творчеству он смог вернуться только осенью. Как говорит, быстро и торопливо выпускал свой очередной спектакль, но доволен результатом, даже "получил небольшое удовольствие, остался рад этому". Омрачила год и потеря коллеги Эймунтаса Някрошюса, который ушел из жизни в ноябре. Режиссер надеется, что 2019 год будет более светлым.
"2019 год не будет таким уж легким, он будет нервным. Вот я и пожелал бы всем быть более вдумчивыми, доверчивыми, перестать искать врагов друг в друге или где-то за океаном, в какой-то определенной стране. Это все нужно переосмыслить спокойно. Хочу, чтобы мою родину Литву, всех близких и родных окутало теплое облако веры и любви. И пусть нас и людей всей планеты хранит Господь", — пожелал в сочельник Римас Туминас./i]
Возможно, кому-то из наших читателей уже доводилось слышать песню в таком исполнении. Официально публикуем первый раз. До Нового года, Года Театра, осталось совсем немного. Желаем хорошего настроения и искренних улыбок!
Через полчаса на Симоновской сцене начнётся спектакль «Очарованный странник». Представляем Вашему вниманию кадры из-за кулис, фотограф Lena Kondratova. В следующий раз играем спектакль по повести Николая Лескова 31 января. О спектакле: http://www.vakhtangov.ru/shows/ocharovannyiy_strannik
Кадры с репетиций спектакля «Суббота, воскресенье, понедельник» по пьесе Эдуардо де Филиппо. Скоро будет больше репортажей: артисты вот-вот перейдут из репетиционного зала на Основную сцену. Премьера уже 25 января. Осталось буквально несколько билетов...
В ролях: Ирина Купченко, Евгений Князев, Леонид Бичевин, Михаил Васьков, Федор Воронцов, Ольга Гаврилюк, Анна Дубровская, Ася Князева, Олег Макаров, Анатолий Меньщиков, Александр Павлов, Сергей Пинегин, Евгений Пилюгин, Денис Самойлов, Виталийс Семеновс, Рубен Симонов, Елена Сотникова, Эльдар Трамов, Полина Чернышова, Лада Чуровская.
Творчество Эдуардо де Филиппо формировалось, с одной стороны, под воздействием искусства психологической правды и традиции неаполитанского театра, с другой – он был очень близок к кругу идей неареалистического направления. «Театр – это жизнь, инсценировка реальной жизни». Его театр развивался в русле традиций неаполитанской сцены, уходящей корнями в комедию масок. В его пьесах живет народный дух площадного театра с актерскими импровизациями, буффонадой, а так же трагедией, фарсом, драмой, мелодрамой. Эдуардо де Филиппо всегда сам ставил свои пьесы и играл в них главные роли. Он автор более 50-ти пьес. Его шедевры – «Филумена Мартурано» (1956 и 2011), «Великая магия» (1979), «Цилиндр» (1996) вошли в золотой фонд репертуара Вахтанговского театра.
«Суббота, воскресенье, понедельник» – одна из самых популярных пьес Эдуардо де Филиппо. Написанная в 1959 году, она до сих пор частый гость на сценах многих стран мира. Три дня из жизни семьи неаполитанского торговца, где все поколения живут вместе. За это время они успевают ссориться, ревновать, скандалить, мириться и, в конце концов, объясниться в любви. Яркие характеры, стремительно развивающийся сюжет, делают эту пьесу занимательной. Она смешная, а порой грустная, как и сама жизнь, с которой нужно примириться и начать все сначала, успев разглядеть, и понять друг друга, за долгие годы совместного союза. К счастью, все конфликты, случившиеся в субботу и воскресенье, благополучно разрешаются в понедельник.
Лука де Фуско – режиссер спектакля «Суббота, воскресенье, понедельник» родился в Неаполе в 1957 году. Окончил факультет режиссуры в DAMS Болонского университета. Начал свою творческую деятельность с 1980 года в экспериментальном театре в рамках Театрального биеннале, ставя спектакли по произведениям Чехова, Гоцци, Гольдони, Мольера, Шекспира, Софокла, Шоу, Пиранделло, Брехта. С 2000 по 2010 год возглавлял венецианский Театро Стабиле дель Венето (Teatro stabile del Veneto «Carlo Goldoni»), превратив его в театр мирового уровня. В тот же период основал крупнейшую в Италии Театральную премию. Президент Ассоциации итальянских репертуарных театров (2005 – 2006). С 2011 года является директором неаполитанского Театро Стабиле ди Наполи (Teatro Stabile diNapoli) и художественным руководителем Неаполитанского театрального фестиваля. Лука де Фуско с большим пиететом относится к русскому театру, признавая его огромный вклад в развитие мирового театрального искусства. Российские театры – постоянные участники организованных им фестивалей.
На первой встрече с артистами, занятыми в репетициях спектакля «Суббота, воскресенье, понедельник», Лука де Фуско рассказывал об Эдуардо де Филиппо – актере и драматурге, который был и остается любимым автором итальянцев – национальным героем. В своих пьесах он возрождает семейные ценности. Режиссер считает, что Эдуардо де Филиппо очень близок Чехову.
Лука де Фуско: «Поставить один из шедевров неаполитанского театра с русскими актерами – это большой вызов. Среди огромного неаполитанского репертуара я выбрал нашего величайшего автора – Эдуардо де Филиппо и мою любимую пьесу среди его выдающихся работ «Суббота, воскресенье, понедельник». Этот текст обладает расплывчатым чеховским послевкусием, так как он рассказывает о маленьких завистниках, маленьких обидах, которые становятся весомыми в условиях атмосферы напряженности в семье и естественной склонности неаполитанцев преувеличивать, как бы, всегда играть определенную роль. Сам Эдуардо заставляет одного из своих героев сказать, что семья Приоре похожа на театральную труппу. И незначительные проявления напряженности, которые вырастают в гротеск, и аспект «театра в театре», связывают русскую и неаполитанскую культуры. Таким образом, я подчеркнул эти аспекты вместе с ипохондрией главного героя, который постоянно отказывается от жизни, от прекрасного дня, от света, который сияет через окна, от которого герой постоянно стремится скрыться. Мой режиссерский стиль тяготеет к ситуациям сюрреалистической драматургии, которые меняют оттенки текста. В этом случае я предпочел ограничиться легкими прикосновениями к тексту, позволяя Эдуардо говорить своим языком и авторскими ремарками, дабы оставить для русской публики шедевр в чистом виде, с которым, я надеюсь, она познакомится с радостью».
20 января художественному руководителю Академического театра имени Вахтангова Римасу Туминасу исполняется 67 лет. Сегодня вахтанговский театр, с труппой 320 человек, - самый большой драматический театр России и по многим показателям - самый успешный. Вахтанговцам удалось сохранить старейшин театра и открыть новых звезд. 17 января театр отметил 85-летие Василия Ланового, и это был грандиозный праздник. На сайте театра Вахтангова уже опубликовано поздравление всех вахтанговцев своему лидеру - Римасу Туминасу, где они благодарят его за то, что он превратил театр, их жизнь в праздник. Накануне дня рождения Римас Владимирович рассказал «ВМ» о том, что в его понимании праздник, и как он будет отмечать свой день рождения.
- Римас Владимирович, вы любите свой день рождения? - Как ни странно, но люблю. Я вообще люблю процесс рождения - человека, спектакля, цветка. В детстве моя мама много работала, и мой день рождения, как и день рождения брата мы отмечали весьма скромно. Мама говорила, что «я опоздал родится на Крещенье и поэтому всегда в жизни буду опаздывать». По большому счету, все так и происходит - старюсь успеть, но не всегда получается.
- Что же вы не успели? Создали прекрасный театр в Вильнюссе и под вашим началом расцвел Вахтанговский театр. - Много всего не успел. Недолюбил, недоучил, недочитал, недоотдохнул, недоработал... Всегда есть нечто для того, чтобы сделать лучше.
- Говорят, что вы репетируете каждый спектакль независимо от того, когда была премьера? - Иначе нельзя. Каждый день, миг вносит свои коррективы, которые необходимо отразить в спектакле.
- Уж, не имеете ли вы в виду политику? - И ее тоже. Купил большой телевизор, чтобы лучше видеть, что происходит в мире. Сделал себе на день рождения подарок.
- Политика влияет на театр? - Театр влияет на политику, но это не значит, что мы должны ставить спектакли на политические темы. Все происходит невзначай, на ментальном уровне.
- Наверняка, готовите новую премьеру? - Собираюсь. Хочу поставить и «Войну и мир», и «Фауста», и вот думаю - что же из них выбрать - Россию или Германию, трагедию или комедию?
- Хотите сказать, что «Фауст» Гете - это комедия? - Конечно, комедия. Признаюсь, «Фауст» - моя настольная книга. Она со мной везде - даже в самолетах. Когда начинаю грустить, читаю Гете.
- Что вам еще помогает избежать грусти? - Праздники. В театре Вахтангова праздники - с утра до ночи. 17 января праздновали день рождения Василия Ланового. Так хорошо погуляли, что не осталось сил на свой день рождения. Юбилей Ланового получился праздником молодости.
- Василий Лановой надеется на новую роль? - Будет ему роль или в спектакле «Война и мир», или в «Фаусте». Василий Лановой - рыцарь театр, наш генерал.
- Воспринимаете театр как армию? - В некотором роде. Правда, я не знаю кто главнокомандующий, но то, что все артисты - солдаты театра, - однозначно.
- С кем из руководителей театров вы дружите? - Пожалуй, со всеми, кто учился в ГИТИСе. Дружу с руководителем МХТ Сергеем Женовачом, дружу с руководителем театра Школа Современной пьесы Иосифом Райхельгаузом, с Марком Захаровым дружу. Врагов у меня нет, по крайней мере, на это очень надеюсь.
- Возможно, вам не все нравится, что происходит в театральном движении России? - Мне не нравится, когда к театру относятся как к пиару, как к бизнес-проектам. Приходят к руководству некие шайки, и устраивают в театрах «сходки» и «стрелки».
МОСКВА, 24 января. /ТАСС/. Итальянский режиссер, руководитель Teatro Stabile di Napoli Mercadante Лука де Фуско поставил в Московском государственном академическом театре имени Евгения Вахтангова пьесу итальянского комедиографа Эдуардо де Филиппо "Суббота, воскресенье, понедельник". В четверг состоится пресс-показ российско-итальянского спектакля, премьера которого пройдет 25 января на Основной сцене, сообщила ТАСС пресс-атташе театра Елена Кузьмина.
Собеседница агентства рассказала, что в итальянскую постановочную группу вместе с режиссером Лукой де Фуско вошла автор сценографии и костюмов Марта Кризолини Малатеста. Компиляцию произведений Николо Паганини, звучащих в спектакле, осуществил Джанни Гаррера.
"А вот исполнителями ролей выступают исключительно актеры Вахтанговского театра. Это - Ирина Купченко, Евгений Князев, Леонид Бичевин, Михаил Васьков, Федор Воронцов, Ольга Гаврилюк, Анна Дубровская, Ася Князева, Олег Макаров, Анатолий Меньщиков, Александр Павлов, Сергей Пинегин, Евгений Пилюгин, Денис Самойлов, Виталийс Семеновс, Рубен Симонов, Елена Сотникова Эльдар Трамов, Полина Чернышова, Лада Чуровская", - перечислила пресс-атташе.
Именно в их исполнении москвичи увидят одну из самых популярных пьес Эдуардо де Филиппо "Суббота, воскресенье, понедельник". Написанная в 1959 году, она до сих пор частый гость на сценах многих стран, подчеркнула Кузьмина.
В ней рассказывается о трех днях из жизни семьи неаполитанского торговца, где все поколения живут вместе. За это время они успевают ссориться, ревновать, скандалить, мириться и объясниться в любви. Так что, все конфликты, случившиеся в субботу и воскресенье, благополучно разрешаются в понедельник.
По словам режиссера Луки де Фуско, которого процитировала пресс-атташе театра, "Эдуардо де Филиппо очень близок Чехову". "Поставить один из шедевров неаполитанского театра с русскими актерами - большой вызов. Среди огромного неаполитанского репертуара я выбрал нашего величайшего автора Эдуардо де Филиппо и мою любимую пьесу среди его выдающихся работ "Суббота, воскресенье, понедельник". Этот текст обладает расплывчатым чеховским послевкусием", - сказал итальянский режиссер, выразив надежду на то, что русская публика с радостью познакомится со спектаклем.
В Театре имени Вахтангова готовятся к премьере. Пьесу Эдуардо де Филиппо «Суббота, воскресенье, понедельник» ставит итальянский режиссёр, художественный руководитель Неаполитанского театрального фестиваля Лука де Фуско. По мнению постановщика, де Филиппо очень близок Антону Чехову.
Де Фуско репетирует в Москве с сентября. Переулки вокруг Вахтанговского стали для итальянца знакомыми. Мысленно пожать руку Евгению Вахтангову, про которого раньше только читал, назначить встречу своей итальянской команде около золотой Турандот - принцессы из сказки соотечественника Карло Гоцци - уже стало привычным. «Удивительный опыт, прекрасная, постоянно бурлящая жизнь, скрещивания менталитетов, нет лучшего способа постичь культуру другой станы, чем работать в ней. Это очень меня обогатило, дало много внутренней творческой энергии», - говорит Лука де Фуско.
Для опытного итальянского режиссера многое сейчас происходит впервые. Де Фуско в первый раз берется за пьесу одного из любимых своих авторов - Эдуардо де Филиппо. И в России ставит тоже впервые. В его распоряжении звезды Вахтанговского, в главных ролях Евгений Князев, Ирина Купченко. В ходе репетиций разрушились многие стереотипы де Фуско, связанные с Россией. «Я был удивлен. Есть такая черта у неаполитанских актеров - во время репетиций очень бурно дискутировать, полемизировать. Но русские перехлестнули даже неаполитанцев! Они прерывают ход сцены, задают вопросы, обсуждают, часто это выливается в философские дискуссии», - говорит Лука де Фуско.
Ассистент режиссера, художник по свету, сценограф - все итальянцы, творческую команду де Фуско привез с собой. «Я неаполитанец и потому не хочу искать «неаполитанскости» в русских актерах, не стараюсь перенести действие на подмостки итальянского театра. В этой пьесе мне интересны универсальные чувства. Этот материал очень близок моему видению театра, русского в частности. Речь идет о буржуазном, непролетарском Неаполе. Это вещь возвышенная, меланхоличная, обладающая тонким юмором в чеховском понимании», - рассказывает он.
В историческом кабинете Михаила Ульянова, где мы записываем интервью, де Фуско не перестает работать - руководит театром Teatro Stabile Napoli дистанционно. Любопытно, что происходит это под эскизом Мартироса Сарьяна к спектаклю Евгения Симонова 1956 года «Филумена Мартурано» по Эдуардо де Филиппо. Пьесы знаменитого итальянца в театре Вахтангова появлялись не однажды. В спектакле де Фуско играет сын Симонова Рубен. У Театра Вахтангова с итальянской драматургией особые связи. На подходе еще одна итальянская премьера.
Состоялась премьера спектакля «Суббота, воскресенье, понедельник» по Эдуардо де Филиппо. Поздравляем артистов и авторов спектакля! Следующие показы - 1 и 14 февраля.
Главный режиссёр Юрий Бутусов приступил к репетициям «Пер Гюнта» по Г. Ибсену. Состав будет определён в ближайшее время. Предпремьерные показы на Основной сцене 30 и 31 мая, премьера состоится в сентябре.
...Сергей Герман Выбор пьесы обусловлен тем, что это одна из любимых пьес Риммаса и он хорошо ее знает. Когда то он играл отрывок в ГИТИСе, самого Пер Гюнта.
После пресс-конференции на основной сцене Вахтанговского театра, посвящённой спектаклю, который ставит неаполитанский постановщик, главный режиссёр Театра Stabile di Napole Лука де Фуско - комедии Эдуардо де Филиппо «Суббота, воскресенье, понедельник» художественный руководитель Театра Римас Туминас рассказал, что впервые познакомился с Лукой на театральном фестивале в Неаполе. Сначала думали о постановке пьесы Пиранделло, но впоследствии остановились на неаполитанском классике де Филиппо. В год Театра и Италии нынешняя постановка - зеркало разнообразия и художественной эстетики одного из главных, старейших российских театров. Оба режиссёра намекнули на возможные будущие проекты!👋 #лукадефуско #римастуминас
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 1
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума