Театральный фестиваль "Золотая маска" в театре "Гешер" торжественно открылся. Ура-ура!!! Подробности - письмом, а пока - в телеграфном стиле.
Фестиваль открыл "Евгений Онегин" - невероятная постановка Римаса Туминаса. "Онеметь от восторга" - это когда зритель выходит с расширившимися зрачками, усиленно шевелит губами но нем, словно рыба. Потому что никакими словами это не описать. Спектакль начался с небольшим опозданием, потому что надо было рассадить зрителей, числом большим, чем кресел в зале.
"Евгений Онегин" 29.6.2014 · Снято в Gesher Theater, Jaffa
Первым спектаклем международного фестиваля "Золотая маска" проходящего в театре Гешер, был представлен зрителям театром им. Евгения Вахтангова "Евгений Онегин", в постановке Римаса Туминаса. Потрясающая постановка и игра актёров. Браво!!!
Три самых значимых произведения русской литературы. Три выдающихся режиссера. Три ведущих театра – 28 июня в Тель-Авиве открылся IX Международный театральный фестиваль «Гешер», в рамках которого будут показаны лучшие работы российского театрального фестиваля «Золотая маска»
Галина МАЛАМАНТ Фото автора
Международный фестиваль "Гешер" ("Мост"), демонстрируя израильскому зрителю лучшие достижения современного Российского искусства, стартовал в одноименном театре – "Гешер". Театралы из провинций и братских республик бывшего Советского Союза отлично помнят те времена, когда они рвались "в Москву, в Москву, в Москву" – столицу, где бурлила праздничная театральная жизнь, к которой хотелось хоть как-то прикоснуться.
Благодаря фестивалю "Гешер", израильские любители театра ежегодно испытывают праздничную театральную атмосферу.
Девятый по счету фестиваль "Гешер" представляет три спектакля, лауреатов российского фестиваля «Золотая маска»: «Евгений Онегин» (режиссер Римас Туминас, театр им. Вахтангова), «Волки и овцы» (постановка Петра Фоменко, «Мастерская Петра Фоменко») и «Без названия» (режиссер Евгений Марчелли, Ярославский драматический театр).
Открывая пресс-конференцию, посвященную этому событию, Лена Крейндлина, генеральный директор театра"Гешер", представила журналистам и блогерам гостей, пришедших на встречу с ними, и стараниями которых фестиваль состоится.
Мария Ревякина, Виктор Добронравов (в центре), Кирилл Крок
Российский театральный деятель, лауреат Государственной премии России, директор театрального фестиваля и премии «Золотая маска» Мария Ревякина рассказала, что выбор достойных постановок был велик, и желающих приехать в Израиль было немало. Поэтому весьма непростой задачей оказалось объяснить театрам, которые не были включены в программу фестиваля в Израиле, почему так получилось. Мария Евсеевна выразила надежду: возможно, в будущем список участников фестиваля расширится – в перспективе намечено ежегодно привозить в Израиль лауреатов фестиваля «Золотая маска». Не случайно на подмостках театра «Гешер» израильтяне увидят постановки по произведениям Пушкина, Островского, Чехова – великих авторов, имена которых существуют вне времени. По какому принципу составляются программы фестивалей? Организаторы стараются, чтобы они отражали тенденции российского искусства. Помимо театрального фестиваля, в Израиле проводятся фестивали музыки, кино. В частности, в минувших сезонах особенно заметно обращение российских театров к классике.
Директор театра им. Вахтангова Кирилл Крок поделился теплыми воспоминаниями об участии театра в фестивале 2012 года со спектаклем «дядя Ваня», и незабываемыми впечатлениями от встречи с израильским зрителем. «Поэтому сейчас мы приехали, как к себе домой», — заключил Кирилл Игоревич.
В пресс-конференции приняли участие Роман Кветнер, продюсер ежегодного фестиваля, а также актеры тетра им.Вахтангова, участвующие в спектакле «Евгений Онегин»: Ольга Лерман, одна из исполнительниц роли Татьяны Лариной, Виктор Добронравов и Алексей Гуськов, соответственно исполнители роли юного и зрелого Онегина.
Фестиваль открыл музыкальный спектакль «Евгений Онегин». Совершая мировое турне, театр побывал в Вильнюсе, Нью-Йорке, Торонто, Бостоне, Париже, а после Тель-Авива, где спектакль прошел при аншлаге, вскоре будет показан в Лондоне.
Вероятно, у кого-либо из русскоязычных израильтян промелькнула мысль: «А, «Евгений Онегин», школьная программа…» Можно попытаться объяснить такое скептическое отношение к школьной программе: скорее всего, оно связано с не самыми лучшими учителями литературы, нудно твердившими о причинах возникновения «лишнего человека» на фоне исторических событий. Но были и другие учителя – с их легкой руки учили наизусть не только «Письмо Татьяны», но и все главы романа. Это был тот самый индикатор, который определял шкалу зрелости и укреплял духовность восприятия Пушкина.
Знаменитый литовский режиссер, руководитель театра им.Вахтангова Римас Туминас преподнес нам особый урок литературы. Урок, в котором настолько смещены акценты произведения Пушкина, что постановку едва не назвали «Татьяна» — прежнее название оставили из уважения к классику и традициям.
Иное прочтение романа в определенном смысле связано с возрастом. Не только Римас Туминас — все мы были иными в молодые годы, иначе реагировали на разные события, кого-то и что-то отвергали, порой чувствовали себя непонятыми для окружающих, иначе понимали все, и даже такой божественный дар, как любовь. Но ведь в свое время через такие же чувства и действия прошел «молодой повеса» Онегин!
Два Онегина и два Ленских на сцене – это взгляд на себя через призму времени. Столь неожиданный ход настолько глубоко и остро отмечен в постановке, что невольно вызывает прозрение: «пропустить через себя» — это не просто слова. «Когда у меня возникла идея обратиться к «Евгению Онегину», я решил отложить постановку на год – настолько был обширен исследовательский материал, с которым было необходимо познакомиться, — поделился Римас Туминас. — Надо было проникнуться не только произведением, но и понять, почему пушкиноведы, биографы и знатоки так любят, ценят и оберегают имя великого автора». Еще в большей степени режиссера захватила переписка Пушкина, несколько тысяч писем: «И тогда все открылось – жизнь, и нравы, и атмосфера той эпохи, подкрепленные отношениями и событиями, которые я постарался реализовать в спектакле, — сказал режиссер. – И убежден, что на сегодняшний день еще ни один пушкиновед не высказал претензии по поводу трагикомической композиции постановки».
«Итак, она звалась Татьяной». Натура глубокая, любящая, страстная, Татьяна Ларина, по словам режиссера, получила «наказание любовью». Потому что любовь – это самое невероятное на свете чувство, оно или есть, или его нет. Умение любить – высший талант, которым наделена Татьяна. «Милая простота», сила ее чувств, характер, образ мыслей, так искренне переданные актрисой Евгенией Крегжде, наполнили зал добрыми нотами яркой музыки любви, принесенной на крыльях танца. Пушкин Риманаса наполнен такой неподдельной радостью, сдобрен столь изящной сценографией, что понимаешь: радость – понятие музыкальное и окрыленное (музыка Фаустаса Латенаса, сценография Адомаса Яцовскис). Из пресловутой школьной программы мы помним, что «наказание любовью» придет и к Онегину. Но во время действа забываешь обо всем на свете, вслушиваясь в магию колдовства, которые творят с тобой остроумный юмор и русская жизнь во всех ее проявлениях, и несешься на крыльях музыки в снежном вихре волшебства и мечты, не успевая разгадать язык метафор, обильно заполняющих сцену и сценические образы.
Вместо обычно-привычного задника на сцене – зеркальная завеса, подернутая дымкой (что делает сцену невероятно объемной). В ней – отражения или иной мир? Насколько они реальны или вымышлены – судить зрителю.
Что означает аккордеон, с которым не расстается Ольга? Вот полюсные мнения двух зрителей. Первое – это символ обручального кольца, которым Ленский «окольцевал» Ольгу. Второе – это тоже символ, но сексуальный: своим подарком Ленский получил возможность касаться интимных частей тела Ольги, словно клавиш аккордеона. У каждого зрителя возможен свой вариант этой и множества других метафор. Чтобы их разгадать, надо смотреть спектакль.
Тем более, что в постановке заняты такие именитые и известные актеры, как Алексей Гуськов, Ирина Купченко, Людмила Максакова, Юрий Шлыков, Виктор Добронравов, Олег Макаров, Владимир и Василий Симоновы.
Опубликовано: 8 июня 2014 г. В субботу в одном из самых популярных и роскошных театров Бостона «Маджестик» состоялся заключительный показ вахтанговского «Евгения Онегина». За 12 дней пребывания в США в рамках мирового турне вахтанговцы четыре раза сыграли «Евгения Онегина» в Нью-Йорке и два раза в Бостоне. И каждое представление происходило при полном аншлаге, а после финальной сцены зал взрывался овациями и криками «Браво!», «Спасибо!»
Римас Туминас взял Нью-Йорк Опубликовано: 31 мая 2014 г.
В одном из самых престижных залов Манхеттена - в Нью-Йорк Сити-Центре состоялся первый показ вахтанговского «Евгения Онегина». В рамках мирового турне этот замечательный спектакль, поставленный Римасом Туминасом, будет еще трижды показан в Нью-Йорке, а затем дважды в Бостоне. Но уже после премьерного вечера стало очевидным - американская публика с восторгом приняла российского «Евгения Онегина» и сняла свою ковбойскую шляпу перед талантом Римаса Туминаса.
Спасибо вам, дирекция театра Гешер в лице гендиректора Лены Крейндлиной, дирекция фестиваля «Золотая маска» в лице гендиректора Марии Ревякиной и вам, дирекция театра им. Вахтангова в лице гендиректора Кирилла Крока! Спасибо! Благодаря вашим усилиям мы смогли, не выезжая в Париж, Лондон или Москву, увидеть то, на что даже москвичи прорываются с боем – невероятного «Евгения Онегина» в постановке Римаса Туминаса!
Порой что-то настолько впечатляет, что попытка рассказать об этом напоминает знаменитый эпизод про Чичикова и Манилова, застрявших в дверях, уступающих друг другу «право первого» сделать шаг и, в попытке перещеголять другого в любезности, не могущих сдвинуться с места. Так происходит со словами: они толпятся на пороге вербализации, пытаясь вырваться из туманного клубка мыслей, отлиться чеканным глаголом, но вместо этого топчутся на месте, толкаются, производя нечленораздельное мычание и никак не могут превратиться в мысль изреченную. Где ж ты, фея с волшебной палочкой! Таким вот образом я уже почти сутки не могу членораздельно рассказать, что же и как меня поразило на вчерашнем «Евгении Онегине» в постановке Римаса Туминаса. И еще меня смущает призрак образа Мони, напевшего соседу Карузо... Тем не менее – не могу молчать! Так что простите за корявость и нестройность изложения. Пусть это будут осколки, мозаика, стоп-кадры, мелкие кусочки - как обрывки Татьяниного письма, растащенного, разодранного праздно-любопытными дворовыми девушками, которые Онегин затем заботливо собрал на стеклянной пластине, накрыл другой ( ну знаете, как показывают в кино криминалистов, собирающих улики из сожженной записки) и, поместив это в рамочку, повесил на стеночку. И это был эпизод «намбер уан», ввергший меня в катарсис! А вот мы видим чету Лариных, « Она в семье своей родной/Казалась девочкой чужой» читает актер «за автора». Ларин в полуповороте бросает та-аакой вопросительный-уничижительный взгляд на Ларину, что зал, всхлипнув от подавленного смешка, вдруг понимает намек,скрытый от пытливого ума восьмиклассника, зазубривающего отрывок к завтрашнему уроку литературы.
А вот сон Татьяны
Но вдруг сугроб зашевелился, И кто ж из-под него явился? Большой, взъерошенный медведь; Татьяна ах! а он реветь, И лапу с острыми когтями Ей протянул;
Первая глава опубликована в 1825 году, Пушкину всего 26. (И, боги,боги!! Как же он актуален по сей день!) Дедушка Фрейд еще даже не родился (он сделает это целых тридцать лет спустя ), но каким совершенно очевидным символизмом наполнен этот сон. Соответствующий стих над спящей Татьяной звучит в исполнении великолепной Ирины Купченко, от него мороз по коже, в ушах свист метели, хохот нечисти и мертвенный ужас ночного кошмара, проникающий сквозь кожу, леденяший кровь. Между тем на лаконичной темной сцене всего лишь кровать и две актрисы, не слишком вычурно одетых ( в случае Татьяны - раздетых) и только зеркальный задник таинственно и жутко мерцает, матово и мертво отблескивая.
А под подушкою пуховой/Девичье зеркало лежит
"Раз в крещенский вечерок девушки гадали"... Но стало страшно вдруг Татьяне /И я - при мысли о Светлане...
Да, а я еще не упомянула, что Онегиных – два? Тот, тогдашний – глупый своей надменностью и сегодняшний, придавленный грузом прошлого, которое – не изменить,только вспомнить. И Ленских – два. Хотя у Ленского нет будущего, в котором можно сожалеть о невозвратном. Ленский – мимимишный слащавый купидон, уездный хлыщ, пошлый до невозможности. «Это же очевидно – невозмутимо объясняет Римас Туминас – Ленский – как собирательный образ того времени – пошл, как сегодняшние мыльные сериалы. Это хороший милый человечек, но совершенно не никакой байроновский чайльд-гарольд! Никакого романтического ореола, никакого мятежного духа: кудри и стишата в молодости, псарня, охота, стеганный халат, перины, женино варенье и детишки – после женитьбы.
Как эта глупая луна на этом глупом небосклоне
Выстрел в Ленского - это выстрел в пошлость, в «приличия», в «злые языки страшнее пистолета» - во все то, от чего настрадался сам Пушкин. А Онегин – он наказан любовью, точнее, ее отсутствием. Тем, что он потерял,не удержал в руках посланный дар. И Пушкин и Лермонтов одинаково наказывают своих героев – отбирают у них любовь. А без любви они что? Они – как пустой барабан! Красивый блестящий, с туго натянутой кожей,сияющими заклепками и - с гулкой пустотой внутри. Римас Туминас рассказывает о своих героях так живо, словно делится байками о приключениях своих ближайших друзей и хрестоматийные образы из школьного учебника обрастают плотью и кровью, как если бы найденный меж страниц засушенный бурый лепесток вдруг превратился бы в благоухающую розу. При подготовке спектакля было перевернуто не только богатое пушкиноведческое наследие - было прочитано почти две с половиной тысячи писем. «Ни один пушкиновед не выразил претензий по поводу нашего прочтения драматургии». И возвращаясь к теме раздвоения образа: все мы были молоды, эгоистичны, любили, были любимы, совершали глупости, а потом, оглядываяь назад, с высоты прожитых лет, усмехались самонадеянности себя тогдашнего, качали головой, прятали в ладонях горящее стыдом лицо... Этот же процесс хотелось показать и у Онегина... Эти сцены, где, словно в фантастическом фильме про временнЫе петли, герой встречается сам с собой – настолько мощны эмоционально, что мое слабое перо совсем уж не способно их описать. Это как состояние глубокого обморока – ты помнишь что-то сокрушительное, но детали – ускользают.
А вот сцена именин.
Скотинины, чета седая,/С детьми всех возрастов, считая/От тридцати до двух годов
Никакой бутафории,никаких фальшивых жареных поросят, расстегаев и варений – только свет,звук и - актерская игра. Вот гости со своими глупыми, как глупая луна – дарами. Апофеоз деревенского шика (гламура, как изъясняются нынче) от которого той, кто "Дика, печальна, молчалива" хочется бежать , как от чумы. Но она терпеливо улыбается очередному дарителю, с улыбкой на устах, но мертва лицом, вся обратившаяся в слух – ждет: конского ржания, топота копыт, скрипа ворот. Знак приближения «того самого», единственного. И вот на этой игре лицом, всем телом, невысказанных эмоциях и построена одна из самых мощных сцен в постановке.
...проворно Онегин с Ольгою пошел;/Ведет ее, скользя небрежно,/И наклонясь ей шепчет нежно/Какой-то пошлый мадригал,/И руку жмет
Тому назад одно мгновенье/В сем сердце билось вдохновенье,/ Теперь, как в доме опустелом,/Всё в нем и тихо и темно; Замолкло навсегда оно.
А вот сцена отъезда в Москву. Бутафорскую кибитку сколачивают прямо на сцене, на глазах у зрителя, но почему этот, должный быть веселым, стук так напоминает тот, которой слышен когда заколачивают гроб?
Бразды пушистые взрывая/Летит кибитка удалая
А вот и дворовые девушки, вывозящие в столицу свою деревню в себе, надежно запрятав ее в банках, среди соленых огурцов.
А в финале – заключительным аккордом, таким эмоциональным гейзером: вдруг выплывает на сцену тот самый медведь из сна – огромное чучело, страшное, мохнатое, с отвратительной оскаленной пастью, когтистой лапой. И Татьяна, бесплотной воздушной нимфой, сверкая алмазным венцом, струясь легчайшим бальным шлейфом, скользит над сценой, вальсируя в объятиях этого чудища, и, этим же струением зефира, пара скрывается за сценой. И это – страшно... Занавес!
Гастроли «Евгения Онегина» Вахтанговского театра в Нью-Йорке вызвали страстные дебаты. В них участвовали даже те, кто не видел спектакль, но «много читал» о нем. Дискуссия невольно отразила эстетику спектакля, в котором образы раздваивались и умножались.
Если представить спектакль как перевернутую пирамиду, ее широкое основание будет абстрактным балетным классом, в пустом бесконечном пространстве. На вершине этой пирамиды, в самом финале – танец Татьяны в обнимку с большим чучелом медведя. Между основанием и вершиной этой перевернутой пирамиды расположились па-де-де, па-де-труа, гранд-па-де-катр и прочее фигуры, которые легко легко сводятся к категориям балета с классическими и характерными танцами, дивертисментом и дуэтами. Сквозь эту избыточность и красивость в спектакле Туминаса пробивается щемящее ощущение откладывания жизни на потом.
Своим письмом Татьяна пытается начать жить не в мечтаниях, а здесь и сейчас, но ее письмо сначало прочитано в несколько ироническом переводе с французского языка, а потом разорвано на куски, заново собрано и внимательно расположено под стеклом как засушенный цветок, но пустоты остались. Режиссер исследует зоны между общепринятым, традиционным, русским и тем неизведанным, проявишемся в образовавшихся пустотах, которые превращаются в квазипространство, в мир зазеркалья. Подвижный зеркальный задник сцены превращает зыбкую реальность в лабиринт, в коридорах которого возникают персонажи и их двойники. Эти отраженные образы создают дополнительный объем романа Пушкина, придавая ему инфернальную символику.
Сцена становится то бесконечно глубокой, то узкой и плоской (художник Адомас Яцовских), а актер, то выделяется, как в бенефисе, то сливается с средой и даже с предметом, когда кровать уже не только кровать, а Сизифова ноша, которую можно поднять напором силы любви, а аккордеон прилипает к телу так, что невозможно понять где кончается типология персонажа и где начинается его индивидуальность. Кто эти девушки в белых балетных юбках? Где они - здесь и сейчас, в предлагаемых обстоятельствах, или они мерцают в сознании наблюдающего репетицию балетного класса Онегина, рассевшегося в кресле как Островский на памятнике перед Малым театром (актер Алексей Гуськов).
Экзерсисы балетного класса ведет некое гербаризированное существо в черной балетной юбке из фатина, которое уже не может передвигаться, но все еще показывает пор де бра. Существо в черном (Людмила Максакова) знает, что с девушками надо постоянно репетировать, иначе они превратятся в призрачные виллисы и исчезнут в зазеркалье или господа их затопчут, не заметив -- так, как позже затоптали снег на дуэли с Ленским, убитого, как жертвенного ягненка. Романтики платят за любовь своей кровью, но здесь это убийство страшно, но не фатально - в параллельном пространстве уже появляется другой Ленский. Да и Ольгу (актриса Мария Волкова) быстро выдадут замуж, а тех, которых все еще не выдали, запрут в черную карету и отправят на столичную ярмарку невест. В толпе, среди других, Татьяна – эта сцена идет вслед за именинами, когда в ее честь девушки, все еще с длинными косами, которые потом отрежут, поют старинные романсы, прощаясь с тем, что было на родной окраине, прежде чем отправиться в многолюдный, но пугающе пустой город.
- Стойте ровно, спина выпрямлена. Раз, два, три… Прошу вас, и-раз, и-два, и-три… И-раз, и-два, и-три…— повторяет голос дамы в черной юбке из фатина и мышечные усилия девушек происходят как бы сами по себе, машинально (хореограф Анжелика Холина). Это какой-то заброшенный, забытый всеми, танцкласс, репетиция которого никогда не закончится, а спектакль и аплодисменты все время откладываются. Танцмейстер, на кого же она похожа, да! - на женщину в черном, которая подала Онегину пистолет на дуэли с Ленским, она похожа и на няню, которая принесла ему письмо от Татьяны. Двадцать, или тридцать лет спустя Онегин все еще не может забыть эту историю, хотя жизнь его уже на исходе. Под звуки музыки странницы с домрой (актриса Екатерина Крамзина) в его памяти возникают какие-то мелочи, как брусничная настойка, которую ему подали, когда он впервые вечером нанес визит в дом Лариных.
Кто это был? Молодой Онегин (актер Виктор Добронравов)? Его двойник? И сколько двойников возникает в параллельных мирах? Как разобраться в этом множестве среди теней и света? Вопрос, заданный еще романтиками, не решен по сей день, когда нам не до темного центра личного бессознательного.
Онегин в летах передает трость себе в молодости и шагает с ней, и все снова начинается, или кончается, а сверху падают белые валенки, которые бестелесные девушки надевают, чтобы спеть на именины Татьяны свои романсы, предвкушая свое будущее. Внутреннее и внешнее, былое и теперешное сливаются и разграничиваются в удвоенной реальности, а Онегин обретает себя в воображаемом и то, что казалось прошлым, оказалось на самом деле будущим, а настоящее было намечено давно. И сон Татьяны как бы звучит и голосом Смоктуновского, и голосом Ирины Купченко, присевшей на миг у изголовья девушки.
– Чертовщина!? И кто тогда ангел - Татьяна, спускающаяся к Онегину на качелях, как будто с небес (актрисы Евгения Крежде и Ольга Лерман)? Эта Татьяна чудесным образом сочетает извечность с переменчивостью — субстанцией времени. Наличие временной характеристики соответствует одновременной ее пронизанности материальностью и духовностью. Вот почему она говорит тоном Онегина, когда он ее отчитывал за письмо? Теперешняя Татьяна другая – она нашла в генерале то, что ей действительно нужно - вкусен и пахуч мед, когда они его загребают из горшка с общей деревянной ложкой. Это уже не игра, а установленный ритуал, но почему так бледно ее лицо и так грустны глаза?
Медведь в финале, скользя, как по ледяной дорожке, с Татьяной, раскрывает и ее силу, и ее слабость. Она снова та прежняя, хрупкая молодая девушка, которую медведь раздавит и не заметит, но она доверчиво обнимает могучее тело, и в ее сознании всплывает запах меда, после которого сон такой сладкий.
Медведи, русские пляски, русские романсы, русский балет, русская зима – все атрибуты русскости, превращенные в стереотипы, существуют в спектакле Римаса Туминаса, но только, чтобы преувеличить, перевернуть клише и подогнать процесс восприятия в другую сторону, где мерещится очередной двойник.
Некий толчок в другую сторону – идея фестиваля «Вишневый сад», который пригласил «Евгения Онегина» Туминаса. Фестиваль расчитывает на искушенную публику, способную прочесть знаки и метафоры, для которой не обременителен факт того, идет ли спектакль на английском языке с русскими титрами, или на русском языке с английскими титрами. Филологическая «проблема» проявилась в разделении зрителей на тех, для кого русский язык родной, и остальных. Первые читают письмо Татьяны вместе с актрисой -- для них буквальная деконструкция Пушкинского письма -- поиск новой интегральности. Тем, кто впервые встретился с «аутентичным» Пушкиным, спектакль предложил погружение в сюжет, в историю со всей ее русской и непонятной атрибутикой. Игра с текстом и контекстом явилась мостом для этих двух аудиторий, на котором они и встретились в Нью-Йорке.
Сегодня вечером в Москву из Израиля возвращаются вахтанговцы, завершившие в воскресенье очередной тур мирового турне спектакля «Евгений Онегин». Как и во всех предыдущих странах, российских актеров принимали на «бис», а «Евгений Онегин» в постановке Туминаса собрал восторженную прессу. «НИ» созвонились с директором театра Кириллом Кроком перед вылетом в Москву и попросили прокомментировать завершившийся тур.
– Кирилл Игоревич, как израильская публика, не обделенная гастролями наших театров, принимала «Евгения Онегина»?
– Принимали нас здесь просто замечательно. Все билеты были распроданы задолго до нашего приезда, перед театром творилось что-то невообразимое, множество людей стреляли лишний билетик и были очень огорчены, что не сумели попасть на спектакль. А от директора театра «Гешер» я даже услышал признание, что теперь с половиной Израиля у них испорчены отношения, потому что очень много известных людей звонили накануне показа и просили билеты. А их реально не было.
– Римас Туминас приехал на спектакль? Совсем недавно на американских гастролях его очень не хватало, об этом говорили и актеры, и местная пресса, мечтавшая с ним пообщаться.
– Римас Владимирович приехал еще до начала спектакля. Он провел репетицию, вместе с хореографом Анжеликой Холиной поработал с актерами, вписывая действие в рамки очень тесной сцены. А когда перед началом спектакля диктор объявил, что в зале присутствует режиссер Римас Туминас, зал буквально взорвался аплодисментами. Что касается прессы, то у нее тоже была возможность встретиться с режиссером. Здесь состоялась большая пресс-конференция, на которую собрались представители всех крупнейших русскоязычных СМИ, журналисты пообщались и с актерами, и, конечно же, с режиссером. Затем многие цитировали слова Римаса Владимировича о том, что для него Татьяна – это герой, это образ. Что «женский образ – это образ России. Это – запах, это – земля, это – Родина».
– Гастрольный тур, который вы проводили в последние недели, – очень сложный. Это и разные континенты, и разные часовые пояса, и долгие перелеты... Все ли удалось достойно организовать или все же где-то происходили сбои?
– Серьезных сбоев, к счастью, нигде не было. А мелкие шероховатости, без которых не обойтись, местами, конечно, возникали. Но мы их решали в рабочем порядке и делали все, чтобы зритель ничего не замечал и получил настоящее удовольствие от шоу, на которое пришел. Мы благодарны и организаторам, которые провели очень большую подготовительную работу и провели все на очень достойном уровне. Здесь, в Израиле, наше выступление состоялось в рамках фестиваля «Золотая маска». Оргкомитет фестиваля при поддержке Министерства культуры отобрал три спектакля, имевших в последнее время громкий успех на мировых сценах: это наш «Евгений Онегин», легендарную постановку Петра Фоменко «Волки и овцы» и ярославский спектакль «Без названия» Евгения Марчелли. И публика, судя по реакции, этот выбор оценила. Нас здесь, кстати, понимали и без перевода, хотя были и титры, и синхрон. Но в Израиле такое количество русских, (как здесь называют бывших наших), что мы чувствовали себя как дома. Актеры в свободное время ездили на экскурсии, гуляли, купались в море, а перед спектаклем могли наслаждаться музыкой симфонического оркестра, который играл на площади перед театром. Одним словом, здесь была атмосфера настоящего праздника.
– По завершении очередного успешного тура мирового турне вы намерены как-то отметить работу вашей труппы, покорившей такое количество зарубежных зрителей, – выдать премии, объявить благодарности..?
– У нас в театре принято выдавать премии по итогам квартала, полугодия... с учетом многих составляющих. Поэтому совсем недавно многие сотрудники театра были отмечены за свою работу и готовятся к летнему отпуску. А сразу после отпуска, когда особенно нужны дополнительные средства, они получат очередные премии. Естественно, мы не оставим без внимания и всех тех, кто отличился в гастрольных поездках, прославляя и наш театр, и Россию.
Завершая 93 сезон, Вахтанговцы по установившейся традиции, выйдут на Арбат, чтобы на два месяца попрощаться со своими зрителями.
Торжественное закрытие сезона стало ежегодным праздником на Арбате, когда рампа переносится за пределы сцены, прямо на улицу, где артистов ждут их поклонники, когда любой случайный прохожий может остановиться у театра, удивиться, порадоваться и стать участником Вахтанговского праздника.
Пока еще зрители последнего в уходящем сезоне вечернего спектакля «Улыбнись нам, Господи» вместе с персонажами пьесы будут путешествовать из местечка в Вильно, на Вахтанговском крыльце уже начнется Праздник. Его организаторами в этом году стали Олег Лопухов и Владимир Бельдиян.
Поэзия и проза, вокальные и хореографические номера, забавные театральные сценки в исполнении Вахтанговцев весь вечер будут радовать арбатских зрителей. В празднике примут участие: Василий Лановой, Евгений Князев, Елена и Александр Михайловы, Анна Антонова, Мария Волкова, Валерий Ушаков, Ольга Немогай, Василий Симонов, и многие другие. Ведущий вечера – Эльдар Трамов.
В заключение вечера к зрителям выйдут участники вечернего спектакля – Владимир Симонов, Алексей Гуськов, Виктор Сухоруков, Виктор Добронравов, Юлия Рутберг с художественным руководителем Римасом Туминасом.
Вахтанговский праздник состоится в любую погоду!
Итак, до встречи у Театра имени Евгения Вахтангова (Арбат, 26) 4 июля в 21.00!
Ежегодно независимая Премия «Звезда Театрала» проводит интерактивное голосование зрителей, чтобы назвать лучших из лучших среди театров, спектаклей, актеров и режиссеров.
В этом году Театр имени Евгения Вахтангова номинирован в девяти номинациях из двенадцати, среди которых:
Лучший спектакль - «Улыбнись нам, Господи»
Лучший режиссер - Римас Туминас (спектакль «Улыбнись нам, Господи»)
Лучшая мужская роль - Владимир Этуш (Гольдинер, спектакль «Потерпевший Гольдинер»)
http://www.vakhtangov.ru/news/2261 июнь 2014 Вахтанговским спектаклем “Евгений Онегин” открылся фестиваль “Золотая маска” в рамках IX Международного фестиваля “Гешер” в Израиле
ТЕЛЬ-АВИВ, 28 июня. /Корр. ИТАР-ТАСС Андрей Широков/. Спектакль “Евгений Онегин” Московского академического театра имени Вахтангова открыл сегодня фестиваль “Золотая маска” в рамках IX Международного фестиваля “Гешер” в Израиле. Театральный форум проходит в одноименном театре в южной части Тель-Авива – Яффо. Он организован при поддержке министерства культуры РФ и оргкомитета фестиваля “Золотая маска”.
В этом году на фестивале представлены три спектакля из России. Кроме “Евгения Онегина” в постановке худрука вахтанговцев Римаса Туминаса, израильская публика увидит спектакль “Без названия” режиссера Ярославского драматического театра Евгения Марчелли по ранней чеховской пьесе “Платонов”, а также легендарную постановку Петра Фоменко по пьесе Островского “Волки и овцы”. “В этом году выбор пал на три спектакля, имевших грандиозный успех на мировых сценах”, – сообщили корр. ИТАР-ТАСС в оргкомитете фестиваля “Гешер”. Одноименный IX Международный фестиваль в Израиле продлится до 11 июля.
“Театр может жить и в литературных произведениях, в них прячется очень много театрального действия”, – рассказал сегодня на пресс-конференции в театре “Гешер” Римас Туминас. Он сообщил, что хотел назвать свой спектакль по роману в стихах Пушкина “Татьяна”. “Но не стали мы этого делать: театр должен иметь уважение, обходить всякие “по поводу” и “по образу”, – считает Туминас. “Татьяна – это герой, это – образ, – продолжил он. – Вообще, в русской литературе женские образы состоялись, они очень крепкие, духовно сильные”. “Женский образ – это образ России, – отметил худрук вахтанговцев. – Это – запах, это – земля, это – постоянство”. “Это – определенность, это – любовь, это – Родина”, – добавил он.
По мнению режиссера, Пушкин наказывает Онегина¸ “отбирая любовь, отбирая способность любить”. “Самое большое наказание – отобрать любовь”, – подчеркнул Туминас.
Рассказывая о том, как ему пришла идея поставить Онегина, Туминас поделился, что читал переписку Пушкина. “Я стал читать переписку Пушкина, я ограничился перепиской, – сказал он. – Это меня удивило: спектакль возник из Пушкина”. “И жизнь, и нравы, и мысли, и атмосфера: все в этих письмах”, – продолжил режиссер. “То, что можно играть – играем, что невозможно играть – читаем, очень просто”, – добавил он. “По сей день я удивлен, что ни один пушкиновед не выразил никаких претензий по поводу драматургической композиции”, – отметил Туминас. “Студия вахтанговского театра приобретает такое направление, что основной из задач будет искать драматургизм”, – продолжил худрук театра. “Дух театральный может жить не только в драматургии, он может жить и в литературных произведениях, которые театр, актеры перенесут и переведут”, – поделился Туминас. “Там, внутри множества литературных произведений, прячется много театрального действия, прячется слово”, – резюмировал худрук вахтанговцев. Спектакль“Евгений Онегин” – московский хит завершившегося сезона – в марте стал лауреатом театральной премии “Гвоздь сезона”, а в апреле получил премию “Золотая маска” за лучшую режиссуру.
По итогам пресс-конференции и первого спектакля «Евгений Онегин»:
"Евгений Онегин" — новая драматическая постановка с элементами комедии и балета. Смелую интерпретацию классического произведения сравнивал с оригиналом Арадий Цирульников.
Громкую премьеру московского театра имени Вахтангова израильские зрители увидят этим летом на фестивале "Гешер" в Тель-Авиве.
Что за странная компания в заголовке, быть может, спросит кто-то и будет прав. Но постараюсь объяснить. В последнее время мне везет на встречи с "Тремя мушкетерами". И месяца не прошло, как Смехов-Атос читал Северянина и Мандельштама, и тут здрасте - герцог Бэкингем-Алексей Кузнецов. - Ах, - негромко сказал за спиной женский голос, - Бэкингем, секс-символ нашей юности... Постарел, конечно, Алексей Глебович, а кто помолодел? Но стать держит.
А мне нравился Юрий Шлыков. У него был какой-то несоветский типаж, поэтому он играл в кино зажравшихся мажоров. Но хорош был. Когда повзрослел, перешел на роли милицейских - очень складно ложились ранние седины на беспокойную ментовскую жизнь. Теперь у Юрия Шлыкова все нормально, сегодня он в смокинге и с орденом. Ему идет.
А что это вообще, быть может, еще раз спросит все тот же любознательный персонаж.
Фестиваль "Золотая маска" в Израиле. "Евгений Онегин" Вахтанговского театра - лакомый кусок действа. Худрук театра Вахтангова Римас Туминас - худощавый волшебник, говорит хриплым голосом (хорошо, хоть вообще говорит, несколько дней объяснялся шепотом, сипом и жестами). Идеальный режиссер, как сказал гендиректор "Гешера" Лена Крейндлина - все видит, а кричать не может. Туминас - удивительный, он завораживает, колдует, ворожит, делает магические пассы руками, когда говорит о героях пушкинского романа. Ты настраиваешься на волну Римаса Владимировича, плывешь по ней, послушно следуя за извивами его мысли. Попробуешь сопротивляться - не тут-то было. Туминас поглотил тебя, и ты смотришь на мир его глазами. Пути назад нет - ты навеки раб Римаса. Об этом еще до фестиваля говорила Ольга Лерман, одна из Татьян в постановке Туминаса, но мне ее суеверное отношение к худруку показалось преувеличением - мол, побаивается актриса начальства, вот и сочиняет всякие страсти. Не сочиняет, уверяю вас. Туминас убежден, что Онегин и Татьяна существуют, считает их живыми люди и отношения у него с ними человеческие. Может похвалить, а может пожурить. Эта легкая сумасшедшинка добавляет Туминасу шарма, хотя куда уж боле.
Туминас и Гуськов, который пришел спасать спектакль после внезапного ухода из театра Сергея Маковецкого. Пушкину Маковецкий предпочел Шолохова, "Евгению Онегину" - еще один "Тихий Дон, театру - высокобюджетное многосерийное телевидение. Да, там Урсуляк, но здесь же Туминас и 34 года, отданных Вахтанговскому театру. Видно, сильно зацепил Маковецкого новый проект. Не нам его судить.
У меня камень упал с души, когда Туминас сказал, что так Ленскому и надо - рукой Онегина Пушкин стреляет в пошлость и убивает ее. Я тоже так всегда думала, но мне кажется, что на дуэли Онегину нужно было пренебречь этикетом и стрелять из автомата. Пошлость одной пулей не порешить. Ее много, она обла, стозевна, а дальше сами знаете.
А это Татьяна и Онегин, разделенные двумя генеральными директорами - "Гешера" и Золотой маски". Татьяна (на самом деле она Ольга) была в кедах. Тех самых, против которых неожиданно ополчилась российская Госдума. Увидели бы парламентарии Ольгины-Татьяны кедики, могли бы дать красную карточку и дисквалифицировать, чтобы не подрывала устои и не расшатывала скрепы. А еще лишить права представлять отечественное искусство. Я уже запуталась, кого и за что там могут сейчас лишить. Всего и за всё. Но Олины кедики видели только мы - и тайну унесем в могилу.
Перед пресс-конференцией подсуетился Девятый канал в лице Михаила Джагинова, взявшего интервью у Людмилы Максаковой. Черная кость щелкала айфонами с лестницы
Максакову видно только со спины, но это она, Розалинда из "Летучей мыши". Там, где ее дурачили братья Соломины, выдавая Гектора за Эмму и наоборот. И все были живы, молоды и прекрасны.
А вообще, это фестиваль "Золотая маска в Израиле". Билетов осталось немного, но шансы посмотреть блистательные спектакли еще есть. Идите и умрите в театре!
PS Насчет умрите я пошутила, но тех, кто выжил после 3час.40 мин. "Онегина", прошу считать героями.
Открытие "Золотой маски" Снято в Gesher Theater, Jaffa
Открытие фестиваля "Золотая маска" в театре Гешер, также прошла пресс-конференция для журналистов, а параллельно на сцене шла репетиция спектакля "Евгений Онегин" это в этой части фоторепортажа...
Вчера, спектаклем театра им. Вахтангова - "Евгений Онегин" открылся ставший уже традиционным международный фестиваль "Гешер" - "Золотая Маска". На состоявшейся перед началом спектакля пресс-конференции, директор театра "Гешер" Лена Крейндлина рассказала о том, что в очередной раз удалось привезти в Израиль сливки российской театральной кухни. О том, сколько за этим стоит труда и времени - можно только догадываться. Итак - Пушкин, Чехов, Островский - неумирающая классика, которая не перестаёт вдохновлять талантливых режиссёров на поиски новых прочтений и создания новых театральных шедевров. В программе фестиваля три спектакля: "Евгений Онегин" в постановке Римаса Туминаса (театр Вахтангова), "Без названия" в постановке Евгения Марчелли (Ярославский драматический театр) и «Волки и овцы» в постановке, увы, не так давно ушедшего Петра Фоменко («Мастерская Петра Фоменко»), Мария Ревякина, лауреат Государственной премии России, директор театрального фестиваля и премии «Золотая маска», рассказала о том, насколько сложно было отобрать три спектакля для фестиваля - желающих участвовать в этом событии было очень много! А директор театра Вахтангова, Кирилл Крок, с теплотой вспомнил выступления театра в 2012 году Иерусалиме, когда труппа привозила спектакль "Дядя Ваня". "У нас такое ощущение", - сказал Кирилл,- " что мы вернулись домой!"
Главный режиссёр театра Вахтангова, удивительный Римас Туминас, очень интересно и подробно (насколько это было возможно в рамках получасовой пресс-конференции) рассказывал о работе над спектаклем "Евгений Онегин". О том, как он долго и тщательно изучал работы пушкиноведов и биографов Нашего Всего. А потом начал читать письма Пушкина и понял, что больше ему ничего не надо. В этих письмах - всё! Говорил Римас Владимирович и о своем понимании образа "героя" в русской литературе. Он считает, что многие из героев, в частности, Онегин, являющиеся по сути, антигероями, жестоко наказаны авторами произведений. Пушкин наказывает Онегина отсутствием возможности любить. И вот это наказание невозможностью любви было одной из важных отправных точек постановки. Также Туминас признался, что он сперва хотел назвать спектакль "Татьяна", так как именно в ней видит "стержень" романа, её образ олицетворяет всё то хорошее и чистое, что было дорого Пушкину в России. Неожиданным оказалось прочтение Туминасом образа Ленского. Режиссёр считает, что Ленский - есть олицетворение пошлости, и Пушкин, убивая его, расправляется с пошлостью! Ещё режиссёр сказал о том, что даже те произведения русской литературы, которые не являются драматургическими по форме, содержат столько драматургии в своих сюжетах, что у театров есть просто необъятное "поле деятельности.
Присутствовавшие на пресс-конференции молодые актёры - Виктор Добронравов (юный Онегин) и Ольга Лерман (одна из исполнительниц роли Татьяны), увы, не получили возможности как-то высказаться - им не успели задать вопросы, а вот именитому Алексею Гуськову (зрелый Онегин) достался вопрос о любви. И актёр сказал, что только любовь стоит в центре всего, что она движет всей нашей жизнью, и, конечно. Евгений Онегин - это тоже о ней, о любви! После пресс-конференции все вышли на улицу, где у входа в театр "Гешер" на самодельной сцене уже сидели музыканты - Симфонический оркестр Раананы! Зазвучала прекрасная музыка, вокруг стали собираться пришедшие на спектакль зрители. А потом из дверей театра вышла почти вся приехавшая на фестиваль труппа вахтанговцев, и у желающих появилась возможность сделать редкий снимок!
А через полчаса в переполненном театральном зале поднялся занавес, зазвучала волшебная музыка и мы все утонули в отражении тускловатого зеркала, заменившего задник сцены. Никогда ещё знакомые с детства и впечатавшиеся в память строки не звучали так легко, и так наполненно. Римас Туминас сотворил чудо. Он сплёл его многослойно и выпукло, ревностно оберегая священный текст, но не боясь заставить его играть новыми и подчас неожиданными красками. А блистательные актёры не могли не поддаться магии Мастера - они царят и творят на сцене, воплощая все его замыслы! Это был восторг! Предлагаю вам посмотреть прекрасные фотографии, сделанные во время спектакля Сергеем Демьянчуком ( Sergey Demyanchuk) - https://www.facebook.com/dementiy/media_set?set=a.4383297998495.1073741944.1769588252&type=1
А в моём альбоме - фото, сделанные на пресс-конференции и перед началом спектакля.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 126
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума