Концерт «Мужчинам с любовью» состоится 23 февраля 2017 года в Театре имени Евгения Вахтангова. Актрисы труппы Людмила Максакова, Марина Есипенко, Анна Дубровская, Елена Сотникова, Ольга Тумайкина, Элеонора Шашкова, Мария Бердинских, Наталья Винокурова, Мария Волкова, Ольга Немогай, Екатерина Симонова и их коллеги из театра «Геликон-опера» поздравят с праздником сильную половину человечества.
Как сообщается на сайте Вахтанговского, театр «Геликон-опера» славен своими праздничными концертами к 23 февраля и к 8 марта. Геликоновские «девичники» и «мальчишники» успешно продолжают традиции оперных капустников конца XIX – начала XX века (когда Шаляпин, к примеру, запросто пел Розину, а Нежданова – Дона Базилио) и стали неотъемлемой частью театральной жизни города. Вахтанговская школа также славится своим капустниками с блестящими импровизациями.
Ответный концерт состоится в "Геликон-опере" 8 марта. На сцене зала «Стравинский» мужская часть труппы Театра имени Евгения Вахтангова вместе со своими оперными коллегами устроит праздник для дам и подарит им «мальчишник».
Это новый спектакль Римаса Туминаса – мастера тонких режиссерских трактовок, соединяющего в своих работах глубокий психологизм и зрелищность; автора множества спектаклей по всей Европе, в том числе и московских театральных бестселлеров «Евгений Онегин» и «Дядя Ваня». Последний с большим успехом был показан на Платоновском фестивале в 2012 году.
В «Царе Эдипе» Римас Туминас удивительным образом воссоздал и одухотворил античную эпоху, сделав трагедию Софокла не только понятной современным зрителям, но и близкой нам, волнующей, наполненной эмоциями и страстями.
По свидетельству Аристотеля Софокл изображает людей такими, какими они должны быть. Это и есть ключ к пониманию конфликта, который зреет в душе Эдипа. Совершив убийство в запальчивости, по незнанию, он находит силы для суда над собой. Это не наказание извне, а вынесенный самому себе приговор – строгий, беспощадный, нравственный. Где главный мотив – достоинство, потерять которое нельзя, потому как вся дальнейшая жизнь – это искупление преступления через страдания. Для Эдипа достоинство – главная опора в жизни, даже если это жизнь изгоя и калеки. Достоинство, так ли часто оно – мерило поступков в наши дни?..
Международная премьера спектакля «Царь Эдип» в постанове Римаса Туминаса состоялась в Москве в конце прошлого года на сцене театра Вахтангова. Летом греческие зрители смогли первыми оценить постановку на сцене античного театра в Эпидавре. Царь Эдип известен не только как литературный персонаж Софокла, в основу которого лёг древнегреческий миф, он не менее известен и в психоаналитике (эдипов комплекс).
В начале постановки в действие вплетён пролог к последующему сюжету. С первых минут зрителя вовлекают в ситуацию, которая снежным комом будет нарастать и неизвестно чем обернётся для персонажей. Характерно для данного спектакля и наличие эпилога, ставящего завершающую точку в истории. Сюжет спектакля не претерпел изменений, ничто не отвлекает зрителя от замысла Софокла, на сцене идёт линейное повествование.
Сценография спектакля предельно проста. Сцена практически пустая, всё, что на ней есть это стулья, где располагается греческий хор и труба, нагнетающая обстановку в течение всего действа. Труба является не только аллегорией судьбы (каких немало в постановке), она стала полноправным участником спектакля, то вознося героев, то раздавливая их под собой.
Виктор Добронравов, исполнитель главной роли – царя Эдипа, появляется в белоснежном костюме, свидетельствующим о безупречной репутации. Самоуверенный, справедливый, он знает, что с предшественником случилось несчастье и объявляет, что разберётся с этим делом во что бы то ни стало. Данное громкое заявление становится началом конца для всей семьи Эдипа.
Иокаста предстаёт перед зрителем мудрой женщиной, она всячески поддерживает мужа, порой проявляет материнский инстинкт по отношению к нему. Людмила Максакова в новой роли – величественная, знающая себе цену, кроткая царица, с высоким нравственным духом. Она тоже появляется в белоснежном туалете, но ведь и она далеко не с чистым прошлым. Казалось бы, что перед зрителем образцовая правящая семья, только у этой семьи в шкафу спрятано немало скелетов. Царица, бросившая новорождённого сына на произвол судьбы и новоиспечённый царь, убивший правителя страны, да и к тому же своего отца. Свои грехи они скрывают друг от друга, но все эти тайны в итоге становятся явными. Чистыми остаются только дети, да и их в эпилоге спектакля настегает тяжёлый рок предков.
Слепота – одна из ключевых метафор, проходящих сквозь весь спектакль. С завязанных глаз начинается пролог (дети играют в жмурки), старец, озвучивающий страшное пророчество (Евгений Князев), также лишён зрения. Домочадец Эдипа (Максим Севриновский) на протяжении всего действия появляется с забинтованной головой, а между тем, именно он становится свидетелем роковых событий в доме. Выкалывает себе глаза и сам Эдип. Интересен режиссёрский ход: Князеву предоставлена небольшая роль (хотя артист играет преимущественно ведущие роли), её можно назвать эпизодической, тем не менее, она одна из ключевых.
Кульминацией спектакля становится найденный Эдипом ответ на вопрос: «Кто убил правящего царя?». Позор, которым покрыта Иокаста, становится настолько невыносим, что жить с ним не представляется возможным. И она заканчивает свою жизнь самоубийством. Белоснежное платье становится траурным облачением. Не смотря на то, что вся полнота власти сосредоточена в руках Эдипа, он не отказывается от казни и лишает себя зрения. Добронравову хорошо удаются психологические трансформации персонажа, что он собственно, и демонстрирует в новом спектакле. На смену самоуверенного правителя приходит беспомощный опозоренный слепец.
Эльдар Трамов в премьерном спектакле играет одну из неоднозначных ролей – Креонта. На фоне главных героев Креонт кажется искренним, добродетельным персонажем. Наверно, один из действительно положительных героев. Для Трамова новая роль – удачное пополнении, но она ещё на вырост, что позволит артисту со временем больше раскрыться.
Нельзя не сказать о музыкальном оформлении. Музыка Фаустаса Латенаса создаёт общее настроение на сцене, не отвлекает от происходящего, дополняя режиссёрский замысел. Сам же спектакль поражает глубиной и пронзительностью, безусловно оставляя после просмотра почву для размышлений.
Елена Лиопо Опубликовано: 12 мар. 2015 г. Потрясающий театральный композитор Фаустас Латенас - без его музыки нет звуков, музыкальной партитуры спектакля невозможно представить постановки Римаса Туминаса и Эймунтаса Някрошюса. Душа надрывается , плачет и смеётся от звуков музыки неповторимого Фаустаса....
В феврале в кинотеатре «Художественный» в рамках федерального проекта «Театральная Россия» покажут в прямой трансляции два спектакля: «Дядюшкин сон» Московского театра имени Вл. Маяковского (8 февраля) и «Дядя Ваня» Театра имени Евгения Вахтангова (22февраля).
Спектакль «Дядюшкин сон» по Ф.М. Достоевскому поставлен в жанре «Вещичка голубиного незлобия и замечательной невинности». Режиссер – Екатерина Гранитова, художник – Елена Ярочкина. В анекдоте Достоевского о нравах провинциального общества режиссер Екатерина Гранитова видит историю незаурядной женщины, волею судьбы прикованной к захолустью, бежать из которого – ее почти маниакальная потребность. Она здесь – и главная актриса, и главный режиссер, способный из всего сделать ослепительное зрелище. Красивые исторические костюмы, русские, испанские и французские музыкальные мотивы создают феерическую игровую атмосферу для спектакля, разыгрываемого Москалевой, приз за который – путевка в роскошную великосветскую жизнь. Марью Александровну Москалеву играет Ольга Прокофьева, Зинаиду – Полина Лазарева, Князя – Игорь Марычев, Александр Шаврин. Спектакль идет 3 часа 10 минут с двумя антрактами.
Спектакль «Дядя Ваня» по пьесе Чехова в Театре им. Вахтангова поставил Римас Туминас, сценография и костюмы – Адомаса Яцовскиса, композитор – Фаустас Латенас, в главной - Сергей Маковецкий. Не удивляйтесь, если вы не узнаете знакомых персонажей, а известные слова зазвучат неожиданно. Нет, Римас Туминас не переписал текст, не сократил его. Он прочел его с листа, как бы не догадываясь, что и до него были интерпретаторы. Режиссер очистил сцену от быта, оставив поле битвы страстей, разбитых иллюзий, неслучившихся надежд. Герои А. Чехова, увиденные Туминасом и воплощенные актерами, живут в сшибке амбиций, философствования, трудолюбия и лености, служения и потребления. В творчестве А. П. Чехова находят предтечу театра абсурда: говорят одно, делают другое, думают третье. «Дядя Ваня» Туминаса о том, что думают герои Чехова и в чем признаются только в минуты душевного потрясения. Они порой косноязычны, как дядя Ваня, или излишне брутальны, как Астров, но их признания вырываются из души яростно, как человек из душной комнаты на свежий воздух. Спектакль является участником многих фестивалей и лауреатом «Золотой Маски»-2011. Роли исполняют: Серебряков Александр Владимирович – Владимир Симонов, Елена Андреевна – Анна Дубровская, Софья Александровна (Соня) – Евгения Крегжде, Мария Бердинских, Войницкая Мария Васильевна – Людмила Максакова, Войницкий Иван Петрович – Сергей Маковецкий, Астров Михаил Львович – Владимир Вдовиченков, Артур Иванов, Телегин Илья Ильич – Юрий Красков, Марина (няня) – Инна Алабина, Ефим (работник) – Сергей Епишев, Артур Иванов. «Дядя Ваня» идет три часа с одним антрактом.
Начало трансляций - в 20.00, билет стоит 250 рублей, льготный - 150 рублей.
Ходили сегодня в Вахтанговский на великолепную Марину Есипенко! Фотоотчёт слабенький, потому что на сцене такой свет, что лица засвечиваются. Но хоть что-то. После блистательного выступления народная артистка вышла к людям, и люди сразу её схватили для совместного фото! Да здравствует Вахтанговская школа, лучшая театральная школа Планеты! И Олег Митяев тоже да здравствует! Несравненная Марина пела весь вечер его песни, которые, разумеется, такие же его, как и её, ведь муж и жена...
Музыкальный театр Станиславского и Немировича-Данченко опубликовал первые кадры с репетиций Римаса Туминаса, который в эти дни работает над двумя одноактными операми «Царь Эдип» Игоря Стравинского и «Замок герцога Синяя Борода» Белы Бартока.
Как сообщал «Театрал», премьера состоится 16 марта. Над нынешней премьерой режиссер работает со своими постоянными соавторами – сценографом Адомасом Яцовскисом, хореографом Анжеликой Холиной и художником по свету Дамиром Исмагиловым. Музыкальным руководителем постановки станет главный дирижер Музыкального театра Феликс Коробов. Главные партии исполняют: Эдип – Евгений Либерман, Валерий Микицкий, Иокаста – Лариса Андреева, Наталья Владимирская, Наталья Зимина, Креонт – Феликс Кудрявцев, Роман Улыбин, Тиресий – Денис Макаров, Максим Осокин и др. Театр опубликовал также и эскизы костюмов, подготовленные художником Марией Даниловой.
https://www.facebook.com/vahtangovteatr/posts/635701273288765 Государственный Академический Театр имени Евг. Вахтангова добавил(-а) 2 новых фото. 6.2.2017 Театр имени Евгения Вахтангова представляет новые книги: «Признание в любви. Агнесса Петерсон. Театральные мемуары» и «Михаил Булгаков и Театр имени Вахтангова: Пьеса принята единогласно».
Театр имени Евгения Вахтангова продолжает традицию издания книг о Вахтанговском театре и его мастерах. В конце 2016 и в январе 2017 года библиография Вахтанговского театра пополнилась двумя новыми изданиями:
Признание в любви. Агнесса Петерсон. Театральные мемуары. Книга вахтанговской актрисы – Агнессы Оскаровны Петерсон охватывает огромный временной отрезок: с конца 50-х годов ХХ века и до нашего времени. Перед читателями предстанут великие актеры, и не только на сцене, но и за кулисами, а иногда и в домашней обстановке: Николай Гриценко, Юрий Любимов, Юрий Яковлев, Михаил Ульянов, Николай Плотников, Василий Лановой и блистательные вахтанговские актрисы: Цецилия Мансурова, Людмила Целиковская, ЛарисаПашкова, Юлия Борисова. Расскажет актриса и о знаменитых режиссерах – Рубене и Евгении Симоновых, Александре Ремизовой, Петре Фоменко и сегодняшнем художественном руководителе театра Римасе Туминасе.
Михаил Булгаков и Театр имени Вахтангова: «Пьеса принята единогласно». Михаил Булгаков и театр – тема увлекательная, нестареющая и уж поистине бездонная. Множество статей, телепрограмм, книг и диссертаций приоткрывают завесу тайны булгаковской драматургии, рассказывают о его замыслах и творческих мытарствах, о непростых взаимоотношениях с театральной дирекцией и трагическом, ускорившем его болезнь, официальном запрете целого ряда произведений. Булгаков и МХАТ, Булгаков и Станиславский, Булгаков – актер, Булгаков – автор инсценировок… Написано обо всем. Однако затерялся на общем фоне не менее увлекательный сюжет – Булгаков и Вахтанговцы, с которыми выдающегося писателя связывали годы дружбы и сотрудничества. В книге, изданной автором – составителем Виктором Борзенко, художником Александрой Осеневой, Театром имени Евгения Вахтангова в издательстве «Театралис» предпринимается попытка восстановить историю этих отношений.
Презентация этих новых изданий состоится 24 февраля в 15.00 в большом зрительском фойе Театра имени Евгения Вахтангова. В презентации принимают участие: Заслуженная артистка России Агнесса Петерсон Театральный критик и автор книг Виктор Борзенко Директор Театра имени Евгения Вахтангова К.И. Крок Научные сотрудники Музея Театра имени Евгения Вахтангова И.Л. Сергеева и М.Р. Литвин Помощник художественного руководителя театра по лит. части Л.Е. Остропольская
Будем рады видеть вас на презентации! Книги можно будет приобрести в книжной лавке театра. Аккредитация: ek_teatr@mail.ru Пресс-атташе Театра имени Евгения Вахтангова Елена Кузьмина. http://www.vakhtangov.ru/news/2674
Людмила Максакова открыла череду мероприятий, посвященных 100-летию со дня рождения основателя Театра на Таганке. После творческого вечера «Уроки Юрия Любимова» народная артистка ответила на вопросы корреспондента «Известий».
— Людмила Васильевна, вы служили с Юрием Петровичем в одном театре… — Да, я поступила в Театр имени Вахтангова в 1961 году, а Юрий Петрович уже долгое время был занят в репертуаре, играл главные роли, даже одно время был заведующим труппой. Моя мама, оперная певица Мария Максакова, родилась в Астрахани. Собственно, как и Екатерина Лукинична — мама Людмилы Васильевны Целиковской, на которой был женат в то время Любимов. Люсина и моя мама вместе пели в церковном хоре в Покровском соборе, а регентом был отец Люси — Василий Целиковский. Естественно, когда я поступила в Театр имени Вахтангова, Людмила Васильевна отнеслась ко мне с любовью. И в их доме я была своим человеком, вроде как членом семьи.
— Любимов уже в вахтанговском театре пробовал себя в режиссуре? — Да, в Театре имени Вахтангова он играл ведущие роли и поставил спектакль «Много ли человеку надо». Но постановка не произвела впечатления разорвавшейся бомбы, как это случилось потом в Училище имени Щукина, когда он выпустил «Доброго человека из Сезуана». Помимо внутреннего глубокого содержания, Юрий Петрович еще и внешне был очень хорош собой и импозантен. Правда, у него была такая черта, которая одних приводила в восторг, а других доводила до исступления. Любимов… очень много говорил!
— То есть? — Ему, видимо, нужно было проверять свои театральные идеи и замыслы и для этого необходим был собеседник. Раньше, в советское время, гастроли проходили скромно в бытовом плане: даже не у каждого ведущего актера был отдельный номер в гостинице. Зная разговорчивость Юрия Петровича, никто не хотел с ним селиться. Нашелся только один артист — Надир Малишевский, его еще все ласково звали Дидя. И спрашивали: «Дидя, ну как же ты его выдерживаешь? Ведь он говорит 24 часа в сутки!» «Ничего-ничего, я уже научился спать с открытыми глазами», — отвечал Дидя.
— Юрий Петрович преподавал в Щукинском училище, как и многие другие вахтанговцы? — Да, нас так воспитали: то, что ты получил от своего учителя, должен передать следующему поколению. Это и есть знаменитая вахтанговская традиция. Любимов тоже ей следовал.
— А в жизни у него были какие-то пристрастия? — Кроме театра, наверное, нет. У него было полное презрение к материальному. Быт его абсолютно не волновал. У Любимова была малюсенькая машинка — совершенно ерундовский зеленый «Москвич». А на лобовом стекле — маленькая репродукция картины Леонардо да Винчи «Мадонна с младенцем». Вообще Юрий Петрович иногда за обедом позволял себе выпить рюмочку, а потом садился за руль и ехал в театр. Разумеется, милиция не всегда это приветствовала, и если его останавливали, он говорил: «Вот еду к жене. Родила ребенка, еду проведать». И показывал на ту самую «Мадонну с младенцем»! Конечно, мы помирали со смеху, а Юрий Петрович лукаво улыбался.
— Сегодня Театр на Таганке — легенда. А как была воспринята его студенческая постановка «Добрый человек из Сезуана»? — Непросто. «Идут бараны в ряд, бьют в барабаны, кожу для них дают сами бараны» — эти брехтовские зонги просто пулей били по зрителю, потому что очень точно отражали реалии того времени. Умер Сталин, появилась какая-то видимость демократии, люди стали ездить за границу, раздавались лозунги из серии: «Свободы, хотим свободы!». «Современник» пустил свои первые ростки. В общем, наступила оттепель. Причем надо вспомнить, каким был тогда театр: приклеенные бороды и усы, парики, исторические костюмы… Что сделал Юрий Петрович? Он утвердил совершенно другую эстетику театра. Это была бомба! Общественное мнение страшно возбудилось. Кругом раздавалось: «Боже, боже, быстрее бегите в «Щуку» и смотрите!». Так родилась великая Таганка.
— Какой главный урок преподнес вам Юрий Петрович? — Главный урок, который дал мне Любимов, — быть бесстрашной и отважной. Существовала версия, что Театр на Таганке — это «официально разрешенная смелость». Мол, так мы показываем миру, что у нас всё разрешено. Коммунисты не боятся никакой критики! Я в эту «версию» не могу поверить, зная, какой ценой доставался ему каждый спектакль. Его донимали бесконечными проверками. Спектакли отменяли и не принимали, Любимову приходилось по много раз их сдавать. Домой он приходил совершенно измученный. Не могу не вспомнить, как мы с Людмилой Васильевной Целиковской ждали его после очередной головомойки. В конце концов Люся не выдержала, набрала номер высокого чиновника и закричала в трубку своим звонким голосом: «Юрий, не унижайся! Немедленно домой! По дороге купи можайского молока!». Юрий Петрович всегда ставил только то, что считал нужным. Он был человеком потрясающего бесстрашия и личного мужества. Если ты открыто высказываешь свое мнение, остальная часть общества, которая боится или юлит, всегда воспринимает эту прямоту в штыки.
— Кстати, после ухода Любимова из Таганки именно Театр имени Вахтангова пригласил его ставить спектакль. — Мы всегда считали Юрия Петровича своим, вахтанговцем, и неоднократно предлагали ему поставить в нашем театре спектакль. Он даже хотел сделать «Шекспировские хроники», но всё как-то не случалось. И вот наконец звезды сошлись: Римас Туминас предлагает Юрию Петровичу поставить у нас «Бесов» Достоевского, которые до сих пор идут с большим успехом. Юрий Петрович обожал Римаса, звал его «европеец», и они часами вели беседы — начиная с «королей» и заканчивая «капустой». И провожали в последний путь Любимова мы — вахтанговцы. Сейчас в театре мы играем спектакль «Пристань», и когда на парусе появляются лица ушедших артистов, последними там идут Петр Фоменко, Юрий Любимов и Галина Коновалова. И каждый раз мы, артисты, с трепетом смотрим на всеми нами обожаемого Юру Любимова. Он — великая гордость нашего театра. Нам он будет нужен всегда.
Справка «Известий» По окончании Театрального училища имени Щукина Людмила Максакова была принята в труппу Театра имени Вахтангова. Сыграла около 40 ведущих ролей в постановках таких режиссеров, как Рубен Симонов, Роман Виктюк, Петр Фоменко, Римас Туминас и Эймунтас Някрошус. В кино известна по работам в фильмах «Летучая мышь», «Татьянин день», «Му-му», «Отец Сергий» и другим
Ставить спектакль, не ставя; играть, не играя… Этот путь может привести к гармонии» Римас Туминас
Каждый выпускной курс режиссеров Театрального института имени Б. В. Щукина привлекает внимание театральной Москвы. И на то есть причины: набор осуществляется раз в пять лет, а выпуск 2016 года – вообще особенный. Он представляет первую режиссерскую мастерскую, набранную Римасом Туминасом в Москве. Р. Туминас – художественный руководитель Государственного академического театра имени Евгения Вахтангова, а награды его мы перечислить не можем просто потому, что они не вместятся на страницу. Отметим только, что с приходом Р. Туминаса в 2007 году Вахтанговский театр занял одну из ведущих позиций среди драматических театров России и держится на ней до сих пор. Два молодых режиссера – Хуго Эрикссен и Анатолий Шульев представят свои дипломные спектакли на форуме «М@rt-контакт», поэтому и мы сделаем для вас серию из двух интервью. Для начала – интервью с режиссером спектакля «За закрытыми дверями».
Хуго Эрикссен: «Формулы "страдание очищает!" еще никто не отменял» Норвежец по происхождению Хуго Эрикссен, поставивший «За закрытыми дверями» Ж.-П. Сартра, – новый герой, готовый к театральным открытиям?
Х.Эрикссен родился 28 сентября 1993 года в Москве. С 2011 по 2013 год – студент актерского факультета Школы студии МХАТ (Мастерская Дмитрия Брусникина). В 2013 году состоялся его режиссерский дебют – спектакль «Арто и его Двойник» по одноименной пьесе В. Семеновского. С 2013 по 2016 год – студент Театрального института имени Бориса Щукина, режиссерской группы под руководством Р.В. Туминаса. В 2015 году работал в Театре имени Евгения Вахтангова ассистентом режиссера Юрия Бутусова на спектакле «Бег».
– Какие театральные направления наиболее близки Вам и почему? – Я открыт ко всему, что вызывает у меня подлинную эмоцию и/или мыслительную работу, вне зависимости от эстетики произведения.
– Что Вам дала лаборатория Р. Туминаса, чему научила? – Римас Владимирович – это человек, которого я горд называть своим Учителем. Смею надеяться, что и он не испытывает чувства стыда, называя меня своим учеником. Во время обучения он предельно взыскательно относился к нашим пробам, не церемонился с нами, порой был жесток. Впрочем, если верить рассказам, Товстоногов не уставал повторять своим студентам: «Как бы я ни был жёсток с вами, жизнь окажется жёстче…» Пожалуй, в этом смысле мы уже неплохо "закалены" и готовы к столкновениям с жизнью в разных ее проявлениях. Главное, что Римас Владимирович дал нам возможность прикоснуться к его подлинному и самобытному пониманию театра. Сейчас, более не являясь его студентом, нередко ловлю себя на том, что в моменты сомнений и рефлексии вступаю во внутренний диалог с мастером, согласуюсь с ним.
– Кто для Вас Жан-Поль Сартр? Почему именно эта пьеса? – В первую очередь, Сартр для меня является выдающимся мыслителем, чьи философские труды в свое время оказали некое влияние на мое мировоззрение. Очевидно, что и его драматургические опусы представляются мне отнюдь не безынтересными. Дело в том, что все постановки данной пьесы, которые мне довелось увидеть, доставили мне, как зрителю, неподдельные, вполне адские мучения. Быть может это прозвучит самонадеянно, но я почувствовал, что эта драматургия заслуживает более достойного сценического воплощения.
– Что нового вы открыли для себя во время работы над спектаклем? – Боюсь, рассказывая об этом, я был бы вынужден поделиться с вами своими профессиональными секретами. Соблазн велик, но все же склоняюсь к тому, что подобное поведение с моей стороны было бы не вполне разумно.
– Какими качествами сердца и ума, по-Вашему, должен обладать режиссер, чтобы создать спектакль оригинальный, захватывающий, неповторимый? Каким образом эти качества проявляются? – Увы, универсального рецепта не существует. Хотя в противном случае нас, вероятно, развратило бы засилье "оригинальных, захватывающих, неповторимых" спектаклей. А ведь порой так полезно посмотреть что-то вторичное, нудное и безвкусное. В конце концов, формулы "страдание очищает!" еще никто не отменял. Так или иначе, режиссер – это странная смесь его мироощущения, судьбы, ума, знаний, темперамента, эстетических пристрастий и техник, которыми он владеет. В зависимости от того, в каких пропорциях смешаны эти качества, проявляется – желательно, неповторимая – индивидуальность режиссера. Далее эта индивидуальность прорастает в его спектаклях.
– Каким видите театр через, скажем, 10 лет? – Делать подобные предсказания не в моей компетенции. Затрудняюсь сказать, какими театральными поисками лет через 10 буду занят лично я. А разве при таком раскладе возможны более глобальные обобщения?
– 20 театров приедут на «М@рт-контакт» в этом году. Есть у Вас какие-то ожидания, связанные с форумом? – Театр, если заниматься им профессионально, таит в себе некий соблазн. Соблазн запереться в репетиционном зале наедине с артистами, автором, погрузиться в процесс и надолго сбежать от реальности. В том числе, и от окружающей театральной реальности. В этом смысле, мне кажется, что подобная встреча разношерстных коллективов вернет всех к адекватному, насколько возможно – объективному восприятию действительности, что весьма полезно.
– Вы довольно молодой режиссер, за Вами будущее театра. Как ощущаете себя в современном театральном контексте? – Весьма органично. Единственное, что утомило – во всяком случае, это очень свойственно российской театральной реальности – противостояние "традиционалистов" и "авангардистов", этот раскол, в последние годы становящийся все более разительным. Если отстраниться, в этом даже есть нечто забавное. Зачастую представители обоих лагерей, не посмотрев спектакли друг друга, заранее поливают грязью «оппонентов», ссылаясь, скажем, на некий новостной репортаж из которого им «и так все сразу стало ясно». Совсем неловко за коллег становится в те моменты, когда они делают подобные высказывания публично. Допускаю, что для них это своего рода психотерапия, возможность путем подмены выместить психическую энергию определенного свойства, разобраться с гложущими их комплексами, но все же… Думается, что на глубинном уровне Театр – в первую очередь созидательный процесс, а отнюдь не разрушительный. Советую всем воинам этой «гражданской» театральной войны перечитать Вольтера и вспомнить, что самое мудрое – «возделывать свой сад». Мудрее «возделывать свой сад», а не возмущаться по поводу того, как «омерзительно» разбил свой сад сосед.
Спектакль по пьесе признанного гения абсурдизма Э. Ионеско «Король умирает» увидят зрители во время «М@рт-контакта». Этот дебют Анатолия Шульева, выпускника режиссерской лаборатории Р. Туминаса, обещает быть захватывающим и, возможно, даже шокирующим. Этот трагифарс – попытка остановить момент перехода между жизнью и смертью и рассмотреть его во всех подробностях.
Актер, театральный и кинорежиссер Анатолий Шульев рассказал нам о режиссерской строгости и подходу к драматургии абсурда.
Анатолий Шульев учился на актерском факультете ГИТИСа в мастерской М.В. Скандарова с 2008 по 2011 гг. В 2011 был принят на очное отделение режиссерского факультета Театрального института им. Б. Щукина на курс Римаса Туминаса. В 2015 году получил премию Министерства культуры – «Молодые дарования России 2015». Дипломный спектакль «Король умирает» по пьесе Э.Ионеско стал участником фестиваля Tylos в Вильнюсе (Литва). Анатолий Шульев был приглашен в Театр Маяковского, где им был поставлен спектакль «Я была в доме и ждала...» по пьесе Жан-Люка Лагарса. В качестве кинорежиссера снял короткометражные фильмы: «Крылья» (Лучший фильм – фестиваль «Видение», Лучшая женская роль – фестиваль «Киноликбез»); «За закрытой дверью» (участник IFFCA, LosAngeles); «Дар» (участник киноальманаха «Позитивное кино»; Лучший фильм – фестиваль «Свободных кинематографистов»; Лучший оператор – фестиваль «Будем жить»; Лучший фильм – фестиваль «IndieFlix» в Манчестере).
– Вы уже выступили режиссером нескольких короткометражных фильмов. Чем для Вас театральная постановка отличается от кино? – Для меня это разница в ограничениях. Встречаются разные препятствия во время воплощения идеи в жизнь – то есть ее перевода на язык материального мира. Театр – это общий план, воздействие, слово, игра, присутствие. Кино – повествование, деталь, монтаж, иллюзия. В театре больше внимания уделяется поискам во время репетиций. В кино надо быть готовым заранее, все ходы должны быть расписаны. Это две разные территории: для одной истории больше подходит театр, для другой – камера и экран.
– Почему для дипломной работы выбрали именно Э. Ионеско? – Юношеский максимализм, наверное. Э. Ионеско – это вызов. Хотелось проверить себя. Как мастер, Римас Туминас, взять серьезную тему – смерть. Правда, потом понял, что пьеса не про смерть, а про жизнь, обаяние жизни, самолюбование, эгоизм. Поэтому, на мой взгляд, постановка вышла веселой.
– Вы искали какие-то нестандартные решения для спектакля? Удалось ли их найти? – Скорее, наоборот. Пытались сделать драматургию абсурда понятной, человечной. Поэтому много игр появилось в спектакле, человеческих отношений.
– Вы получили актерское образование в ГИТИСе. Это помогает теперь в профессии режиссера? – Временами. Иногда я становлюсь на место актера и начинаю себя жалеть. Кушать хочется – поэтому отпускаю их пораньше. Потом ругаю себя за то, что дал слабину. Актеры ведь на самом деле любят строгость – она дисциплинирует. Вообще, актерское образование дает ресурс: знание материала, из которого «сделан» театр. И еще какова его природа – она в самом актере. Да и понимание механизмов работы актерского организма дает больше шансов договориться, найти общий язык.
– Каким Вы видите будущее театральной России? – Мне трудно делать прогнозы на будущее: у меня еще не такой большой опыт. Но, по крайней мере, то, что сейчас происходит на московских сценах, мне кажется очень интересным. Про другие города не могу сказать – мало видел. Много экспериментов в области формы, появляются новые тексты, молодые авторы и режиссеры. Театр прислушивается к современности, а не замыкается на самом себе – это хорошо. Я думаю, будущее у театральной России есть, и оно светлое.
– Есть ли у Вас театральные или кинорежиссеры, на которых вы равняетесь, которые вдохновляют? – Интересны те, которых не получается до конца раскусить. Каждый раз не можешь понять, как это сделано. Это такая головоломка, поймешь – возьмешь себе. Вот Р. Туминас открыл нам, студентам, свою кухню, отдал себя на растерзание. Мы его «разворовали» и идем дальше. Но, я думаю, он этого и хотел – часть себя оставить в нас. Если на кого и равняюсь, то на него. И потому, что нравится, и потому, что знаю и понимаю его теперь больше, чем других. Он отчаянный игрок, играет со всеми вокруг, и это помогает в работе, вдохновляет. Работая над спектаклем, я каждый раз общаюсь в уме с Римасом Владимировичем, и в уме слышу его комментарии: хорошие, плохие – разные; иногда он подсказывает. На прошлом Авиньонском фестивале видел «Проклятых» Иво ван Хове –это одно из последних сильных впечатлений. Спектакль играли ночью, под открытым небом, на фоне высоченных древних стен папского дворца. Играли, правда, на французском, я его не знаю, но была магия театра, и поэтому содержание доходило без слов. Люблю «Бумажного солдата» А. Германа, часто пересматриваю. Еще меня вдохновляет музыка, литература, общение с неординарными людьми, природа, дизайн, то, как фигуристка Евгения Медведева по льду катается. И, конечно же, я жду вдохновения от форума «М@рт-контакт»!
Спектакль стоит увидеть не потому, что он яркое художественное событие, совсем нет. Пьеса Надежды Птушкиной «Пока она умирала» — сочинение достаточно простенькое, временами придуманное, отчасти неправдивое. К тому же опус растиражирован театрами и антрепризами на полную катушку. Знаю, скептики возразят: публика любит сентиментальные и добрые истории, а на то, что хромают диалоги и глуповато состроены ситуации, обращать внимание нет смысла. Когда товар не знает отбоя от покупателей, не до разговоров об утонченном вкусе. Однако торопиться на Арбат надо, чтобы посмотреть на великого Владимира Этуша, который служит родной сцене уже восьмое десятилетие. А дальше — понять, что такое вахтанговская легкость, шарм перевоплощения и виртуозное мастерство, почувствовать, на каких талантах держалась судьба отечественного театра. Старейший актер на 95-м году жизни сыграл главную роль, к тому же женскую, и представил свою Софью Ивановну с блеском и отличным темпоритмом, без фальши, точно выдержав жанр.
Пьеса настолько популярна («Рождественские грезы», «Старая дева», «Праздник на костылях», «Неугомонная бабушка» — как только спектакли по этому водевилю не назывались, а еще добавим фильм Олега Янковского «Приходи на меня посмотреть»), что подробно пересказывать сюжет, пожалуй, неловко, хотя...
Старая дева и ее убеленная сединами мать, давно не подымающаяся с инвалидного кресла, живут вместе, вечерами читают Диккенса, жуют овсянку и принимают лекарства. Старуха мечтает увидеть дщерь счастливой и то и дело ее провоцирует: «Таня, я умру завтра или через два дня». Для успокоения родительницы послушная Татьяна находит себе фальшивого жениха и фальшивую дочь. Ряженое и выдуманное семейство сложилось: мамаша получила, что хотела, только заканчивать земной путь передумала. Счет теперь идет не на дни и месяцы, а на годы: «Ну, сколько мне осталось — год или два, может, три?» В том, как отодвигает достопочтенная Софья Ивановна свой уход, — характер, замешанный на привычке повелевать даже там, где смертный бессилен.
Этуш не играет наивную несчастную старушку на пороге вечности, а складывает судьбу, вышучивая матерей всех времен и народов — капризных и властных, желающих добра и ломающих детям судьбы. Со здоровой долей иронии замечательный лицедей не испещренными морщинами руками приглаживает накладную прическу и теребит вязаную накидку, острым взглядом пронзает жениха и с язвительной дозволенностью пришпиливает того фразой: «Игорь, а вы в себе не уверены». Хитро манипулирует дочерью, требуя от нее заведенного почтения и такого же — беспрекословного — исполнения собственных желаний. Знакомым этушевским голосом, не потускневшим от возраста, кокетливо спрашивает: «Дача на Канарах? А Канары — это по какой дороге?» В каждой сцене и каждой реплике — бездна обаяния. Нет-нет, совсем не наивный божий одуванчик эта Софья Ивановна, сыгранная прекрасным артистом в режиссуре добросовестного труженика вахтанговских подмостков Владимира Иванова.
Иванов поставил спектакль незатейливо, согласно буквенной режиссерской школе, но без блеска театральных метафор. Растворился в актерах. Приписал прелюдию и послесловие к пьесе, дабы оправдать водевильную травестию бенефицианта. Прием «театр в театре» стар, как сам мир сцены, но в данном случае сработал на все сто. В прологе артисты во главе с директором обсуждают, что делать и как быть, поскольку к началу представления не приехала актриса, исполняющая роль Софьи Ивановны. Отменить показ невозможно: в зале — публика, а в ее рядах важные гости и потенциальные спонсоры. Экстрим, что уж. Надо принимать решение, и оно готово: вспыхивает, как бенгальский огонь. Бывший актер, а ныне пожарный в пышных усах и почтенных летах, знает тексты текущего репертуара наизусть. Пусть «тушит пожар» и играет, вспоминая молодость: не пропадать же таланту.
Козырная карта Этушу обеспечена, и он, острохарактерный лицедей, слагает тончайшие рифмы со своими прежними персонажами, ставшими нарицательными и обожаемыми народом. Полунамеками прищуров, ухмылок, жестов мелькают дивные образы: заведующий райкомхозом товарищ Саахов, зубной врач Антон Семенович Шпак, директор кукольного театра Карабас-Барабас, старый князь из «Дядюшкиного сна». Прием не только оправдывает анекдотичный ход перелицованного сюжета, но и дарит ощущение фантастической свободы бенефицианту. Этуш, как Софья Ивановна, откладывает вязание — дамское рукоделие ему не под силу, а дальше забавно бормочет правила противопожарной безопасности, лукаво подмигивает и улыбается, сбившись с текста, демонстративно поправляет дамский парик. Самое ценное в том, что драматургический парафраз от режиссера позволяет всем участникам спектакля с иронией относиться к тексту, приправляя действо изрядной дозой гротеска.
Спектакль стоит увидеть не потому, что он яркое художественное событие, совсем нет. Пьеса Надежды Птушкиной «Пока она умирала» — сочинение достаточно простенькое, временами придуманное, отчасти неправдивое. К тому же опус растиражирован театрами и антрепризами на полную катушку. Знаю, скептики возразят: публика любит сентиментальные и добрые истории, а на то, что хромают диалоги и глуповато состроены ситуации, обращать внимание нет смысла. Когда товар не знает отбоя от покупателей, не до разговоров об утонченном вкусе. Однако торопиться на Арбат надо, чтобы посмотреть на великого Владимира Этуша, который служит родной сцене уже восьмое десятилетие. А дальше — понять, что такое вахтанговская легкость, шарм перевоплощения и виртуозное мастерство, почувствовать, на каких талантах держалась судьба отечественного театра. Старейший актер на 95-м году жизни сыграл главную роль, к тому же женскую, и представил свою Софью Ивановну с блеском и отличным темпоритмом, без фальши, точно выдержав жанр.
Пьеса настолько популярна («Рождественские грезы», «Старая дева», «Праздник на костылях», «Неугомонная бабушка» — как только спектакли по этому водевилю не назывались, а еще добавим фильм Олега Янковского «Приходи на меня посмотреть»), что подробно пересказывать сюжет, пожалуй, неловко, хотя...
Старая дева и ее убеленная сединами мать, давно не подымающаяся с инвалидного кресла, живут вместе, вечерами читают Диккенса, жуют овсянку и принимают лекарства. Старуха мечтает увидеть дщерь счастливой и то и дело ее провоцирует: «Таня, я умру завтра или через два дня». Для успокоения родительницы послушная Татьяна находит себе фальшивого жениха и фальшивую дочь. Ряженое и выдуманное семейство сложилось: мамаша получила, что хотела, только заканчивать земной путь передумала. Счет теперь идет не на дни и месяцы, а на годы: «Ну, сколько мне осталось — год или два, может, три?» В том, как отодвигает достопочтенная Софья Ивановна свой уход, — характер, замешанный на привычке повелевать даже там, где смертный бессилен.
Этуш не играет наивную несчастную старушку на пороге вечности, а складывает судьбу, вышучивая матерей всех времен и народов — капризных и властных, желающих добра и ломающих детям судьбы. Со здоровой долей иронии замечательный лицедей не испещренными морщинами руками приглаживает накладную прическу и теребит вязаную накидку, острым взглядом пронзает жениха и с язвительной дозволенностью пришпиливает того фразой: «Игорь, а вы в себе не уверены». Хитро манипулирует дочерью, требуя от нее заведенного почтения и такого же — беспрекословного — исполнения собственных желаний. Знакомым этушевским голосом, не потускневшим от возраста, кокетливо спрашивает: «Дача на Канарах? А Канары — это по какой дороге?» В каждой сцене и каждой реплике — бездна обаяния. Нет-нет, совсем не наивный божий одуванчик эта Софья Ивановна, сыгранная прекрасным артистом в режиссуре добросовестного труженика вахтанговских подмостков Владимира Иванова.
Иванов поставил спектакль незатейливо, согласно буквенной режиссерской школе, но без блеска театральных метафор. Растворился в актерах. Приписал прелюдию и послесловие к пьесе, дабы оправдать водевильную травестию бенефицианта. Прием «театр в театре» стар, как сам мир сцены, но в данном случае сработал на все сто. В прологе артисты во главе с директором обсуждают, что делать и как быть, поскольку к началу представления не приехала актриса, исполняющая роль Софьи Ивановны. Отменить показ невозможно: в зале — публика, а в ее рядах важные гости и потенциальные спонсоры. Экстрим, что уж. Надо принимать решение, и оно готово: вспыхивает, как бенгальский огонь. Бывший актер, а ныне пожарный в пышных усах и почтенных летах, знает тексты текущего репертуара наизусть. Пусть «тушит пожар» и играет, вспоминая молодость: не пропадать же таланту.
Козырная карта Этушу обеспечена, и он, острохарактерный лицедей, слагает тончайшие рифмы со своими прежними персонажами, ставшими нарицательными и обожаемыми народом. Полунамеками прищуров, ухмылок, жестов мелькают дивные образы: заведующий райкомхозом товарищ Саахов, зубной врач Антон Семенович Шпак, директор кукольного театра Карабас-Барабас, старый князь из «Дядюшкиного сна». Прием не только оправдывает анекдотичный ход перелицованного сюжета, но и дарит ощущение фантастической свободы бенефицианту. Этуш, как Софья Ивановна, откладывает вязание — дамское рукоделие ему не под силу, а дальше забавно бормочет правила противопожарной безопасности, лукаво подмигивает и улыбается, сбившись с текста, демонстративно поправляет дамский парик. Самое ценное в том, что драматургический парафраз от режиссера позволяет всем участникам спектакля с иронией относиться к тексту, приправляя действо изрядной дозой гротеска.
10 и 11 февраля Театр им. Евг. Вахтангова на Новой сцене (19.30) принимает друзей из Италии. С гастролями приезжают известные итальянские актеры Адриана Асти, Джорджио Феррара и Джованни Криппа, которые представят спектакль «Пляска смерти» по пьесе А. Стриндберга — совместная постановка Teatro Metastasio (Тоскана, Италия) и Фестиваля Двух Миров в Сполето в сотрудничестве с Mittelfest.
Автор этой версии — знаменитый итальянский актер и режиссер, обладатель престижных театральных премий Лука Ронкони. Был исполнителем в постановках Микеланджело Антониони, поставил множество успешных драматических спектаклей по произведениям Эсхила, Аристофана, Еврипида, Шекспира, Кальдерона, Гольдони, Ибсена, Чехова. Знаменит и постановками на оперной сцене произведений Моцарта, Пуччини, Беллини, Вагнера. Долгое время Лука Ронкони был художественным руководителем Театра Пикколо в Милане, директором Театрального отделения Венецианского Биеннале. Ушел из жизни 21февраля 2015 года. Но его спектакль, который сразу полюбили зрители, гастролирует по странам и континентам, и везде принят с восторгом. В дни памяти мастера «итальянский Стриндберг» впервые приезжает в Россию по приглашению художественного руководителя Театра им. Евг. Вахтангова Римаса Туминаса.
По отзывам критиков, великолепные актеры с истинно итальянским темпераментом разыгрывают трагикомедию семейной жизни. Московской публике предстоит познакомиться не только с прекрасным спектаклем, но и увидеть на сцене пьесу Стриндберга «Пляска смерти», которую довольно редко ставят в России.
Вечер 16 февраля - уникальная возможность оказать помощь нуждающимся семьям. Все собранные от продажи билетов средства будут направлены на курс реабилитации для детей-инвалидов и поддержку матерей-одиночек, малообеспеченных и многодетных семей Тверской и Ярославской областей. В Вечере, посвященном теме Любви, зрителям будут представлены различные виды искусства: музыка, танец, поэзия. Артисты Театра имени Евгения Вахтангова выступят на одной сцене с приглашенными артистами и коллективами, а также подопечными Фонда «Прикосновение». «Разговор о любви» - желание актеров поделиться своими мыслями и чувствами о разных сторонах такого великого понятия, как Любовь.
http://www.teatral-online.ru/news/17587/ «Надо чаще встречаться» Римас Туминас и Театр им. Вахтангова принимают гостей Гастроли/ 11 Февраля 2017 09:56/ Наталья Игнатьева| Фото автора/
В пятницу, 10 февраля, на сцене Вахтанговского театра стартовали гастроли спектакля Лука Ронкони «Пляска смерти» по пьесе Стринберга. Эта постановка – результат совместного творчества Teatro Metastasio (Тоскана, Италия) и Фестиваля Двух Миров в Сполето в сотрудничестве с Mittelfest.
Известные итальянские актеры Адриана Асти, Джорджио Феррара и Джованни Криппа приехали в Москву по приглашения художественного руководителя Театра им. Вахтангова Римаса Туминаса. Это ответный визит: год назад вахтанговский «Евгений Онегин» получил специальный приз фестиваля в Сполето. Луко Ронкони – всемирно известный режиссер, он ставил и Шекспира, и Кальдерона, и Ибсена. На сей раз пьесу шведского драматурга Агуста Стринберга про пожилую супружескую пару он превратил в вампирскую сагу.
Асти и Феррара (на фото), которые женаты уже 46 лет, говорит, что практически всегда играют вместе: либо любовников, либо супругов.
Много на пресс-конференции говорилось о сотрудничестве фестиваля в Сполето и Театра Вахтангова: в 2016 году «Евгений Онегин» был прекрасно принят публикой и жюри фестиваля, а скоро в Италии ждут спектакль Римаса Туминаса «Царь Эдип» (партнерское соглашение между фестивалем и театром пописано на три года). Не исключено также, что Римас Туминас поставит спектакль в Италии с Феррарро и Асти в главных ролях.
– В этом сложном мире нам надо одно – как можно чаще встречаться и сотрудничать. Эмбарго на культуру нет. Связь между великой итальянской и великой русской культурой необходимо поддерживать, что мы и делаем, – сказал Римас Туминас художественный руководитель театра имени Евгения Вахтангова.
С приходом Римаса Туминаса Театр Вахтангова занял одну из ведущих позиций среди драматических театров Москвы и России (фото 2016 года) Фото: Владимир Вяткин/РИА Новости
65-летие отметил художественный руководитель Театра имени Вахтангова Римас Туминас. «ВМ» поздравила режиссера с днем рождения, а он рассказал, почему никуда не спешит. Разговор с режиссером начался с его воспоминаний о начале важного этапа его жизни — переезде в Москву.
— Вы ведь не сразу согласились возглавить Театр Вахтангова? — На первое предложение Михаила Ульянова (художественный руководитель Московского театра имени Евгения Вахтангова с 1987 по 2007 год. — «ВМ») я ответил: «Нет». Когда Ульянова не стало, я не мог не исполнить его волю. Помню, когда репетировал в Театре Вахтангова спектакль «Ревизор», Михаил Александрович все время наблюдал за процессом. Сначала меня это немного раздражало. А когда Ульянов перестал посещать репетиции, я поймал себя на мысли, что мне не хватает его присутствия. До сих пор живу с этим ощущением.
— Вы создали при театре Первую студию, в которую входят молодые артисты. Всех знаете поименно? — Всех. Раньше в Театр Вахтангова брали только выпускников Щукинского театрального института, но мы стали приглашать талантливых артистов из других вузов. Главное, чтобы хорошо играли. Театр — это актеры и еще раз актеры. Как режиссер я никогда не пытался покорить Москву и, кстати, не завоевывал Театр Вахтангова, не воевал за власть и успех. Может, поэтому российская публика оказалась благосклонной к тому, что я делаю, и за это я ей очень признателен.
— Вы ставите русскую и зарубежную классику. Неужели у вас не было соблазна — изменить классическое произведение — поставить «по мотивам»? — Не было. Поставить так, как написал автор, донести до зрителя его мысль — непросто. Задолго до постановки я скрупулезно изучаю произведение, книга со мной и днем, и ночью. Я очень внимательный читатель. Раньше нас пытали — зачем ты это ставишь, что играешь, какие цели, почему именно так? Понимаете, во всем должен быть смысл.
— Что читаете в настоящее время с прицелом на постановку? — Есть мысль поставить «Фауста» Гете, но говорить об этом пока рано: в театре нельзя спешить. Вообще нигде нельзя суетиться. Быстро никогда не идет на пользу. А работаю я сейчас над оперой-ораторией Стравинского «Царь Эдип» в Музыкальном театре Станиславского.
— Вам чего-то не хватило в вашей постановке «Эдипа» в Театре Вахтангова? — Всегда чего-то не хватает. Например, я бы очень хотел петь. Душа моя поет, но музыка остается внутри. В начале репетиций сказал актерам, что я ничего не понимаю в опере, но знаю одно — актер должен звучать, а чтобы он зазвучал, он должен уметь играть. И попросил дать мне возможность помочь им играть.
— Нет ли новых предложений от Большого театра, где вы поставили оперу Шостаковича «Катерина Измайлова»? — Предложение есть, но пока я не дал согласие. Нет времени. Не поверите, но все расписано на несколько лет вперед. Есть обязательства, и главные — перед своим театром.
— Это правда, что вы интересуетесь и знаете обстоятельства жизни практически всех сотрудников театра, включая работниц гардероба? — В театре важен каждый человек. За все время работы здесь я не уволил ни одного сотрудника: нам нужны хорошие, профессиональные люди.
— Это потому что вы сами рано начали работать? — Да, мне надо было помогать маме. В 14 лет я даже хотел жениться — мне нужна была помощница по хозяйству, потому что сам не справлялся. Но желание не реализовалось. Как и мечта стать летчиком: меня не взяли. Еще хотел быть скульптором и даже изваял бюст Владимира Ленина, но меня жестоко раскритиковали, а бюст вождя разбили. Так что сегодня хожу по музеям и любуюсь чужими работами.
— Какое качество вы считаете для режиссера главным? — Терпение. Это важное качество для каждого человека, а для режиссера первостепенное. В труппе театра больше 300 человек, и чтобы каждого услышать, понять, раскрыть нужно быть очень терпеливым.
— Как вы считаете, какое самое большое наказание для человека? — На мой взгляд, это отсутствие любви.
— Вас называют мастером афоризмов, человеком с прекрасным чувством юмора. Почему же вы не ставите комедий? — Все советуют мне поставить комедию! Возможно, я это сделаю. Когда-нибудь. Ведь умирать нужно весело... Но чтобы жить дальше, нужно страдать, я в этом убежден.
— По своим личностным качествам вы борец? — Я знаю точно: я солдат. Когда придет время прощаться с Театром Вахтангова, скажу артистам, зрителям: «Я сделал все, что мог, а теперь, пожалуйста, отпустите меня домой». И вернусь в свою родную литовскую деревню.
ДОСЬЕ Римас Владимирович Туминас родился в семье литовца и русской. Учился в Литовской консерватории, окончил режиссерский факультет ГИТИСа. С 1994 по 1999 год — главный режиссер Национального драматического театра Литвы. В 1990 году основал и возглавил Малый драматический театр Вильнюса. С 2007 года — худрук Московского театра имени Вахтангова.
В Вахтанговский Театр был приглашён на один из лучших спектаклей итальянского фестиваля Due Mondi (Сполето). Немного фотографий после спектакля, с закрытия гастролей. Превосходный спектакль и просто по-человечески приятная команда, люди, с которыми приятно общаться.
Итальянцы в России всего два вечера. В Театре имени Вахтангова – «Пляска смерти» по Августу Стриндбергу, спектакль актёра и режиссёра Луки Ронкони, поставленный им специально для Фестиваля двух миров в Сполето. У этого фестиваля и вахтанговцев подписан договор о сотрудничестве. В прошлом году в Италии показали постановку Римаса Туминаса «Евгений Онегин». И вот теперь – ответные гастроли. Репортаж Валерии Кудрявцевой.
«Пляска смерти» Стриндберга – провокационное произведение: вроде бы о злодеях, почти кровопийцах – супругах, после четверти века брака буквально вытягивающих друг из друга жизненные силы. Но они ведь – обычные люди, каких много. Сами создают свой повседневный ад, сами делают его безвыходным и беспощадным. Упрекают, обвиняют, мучают, отказывая в тепле и счастье. В главных ролях – известные в Италии артисты Джорджио Феррара и Адриана Асти. На пресс-конференции перед спектаклем прозвучало едва ли не главное откровение и интрига – благодаря вопросу самого худрука Вахтанговского Римаса Туминаса: «А я все же хочу спросить, лучше при всех – ты её увидел, полюбил или украл, как это случилось? И сколько лет вы вместе?» «Это был 1970-й год, Нью-Йорк, – ответил Джорджио Феррара. – Я был помощником режиссёра у Луки Ронкони. Адриана играла одну из главных ролей в "Неистовом Роланде". Однажды мы оказались вместе на чартерном рейсе из Рима в Нью-Йорк, в одном ряду. И мне показалось, что она постоянно на меня смотрит. Это было потрясающе». «На самом деле, я смотрела в иллюминатор, – призналась в свою очередь Адриана Асти. – Но это не важно. В Нью-Йорке между нами началась любовь».
Адриана Асти и Джорджио Феррара не только играют жену и мужа, но и сами в браке – 46 лет, почти вдвое больше, чем их герои. О семейной жизни знают все – и до сих пор восхищаются друг другом. Великолепные актеры очень по-итальянски, гротескно разыгрывают трагикомедию семейной жизни. Главный и единственный цвет, чёрный, благодаря актерской игре как будто приобретает оттенки. «Пляску смерти» уже посмотрели в Сполето, Риме и Париже. И вот наконец – Москва. «В этом спектакле Лука Ронкони очень повеселился. Он прекрасно умел работать с текстом, глубоко его анализировал, понимал, что хотел сказать автор. По его мнению, комедия Стриндберга – это водевиль. Так мы его и играем», – пояснил Джорджио Феррара. Лука Ронкони – известный итальянский актёр и режиссёр, играл в постановках Микеланджело Антониони, много лет руководил театром Пикколо в Милане. «Пляска смерти» – предпоследний его спектакль перед смертью в 2015-м. Это особая работа для актеров. Им хотелось, чтобы зрители это почувствовали.
Актеры из театра им. Вахтангова покажут грандиозное представление в рамках предстоящего фестиваля "Московская Масленица". Сегодня состоялась репетиция интерактивной программы "Двенадцать месяцев или встреча Весны", отметил в оргкомитете театра.
"Двенадцать месяцев или встреча Весны" является своего рода музыкально-поэтическим соревнованием между не желающей уходить зимой и вступающей в свои права весной. Также это и креативный спектакль содержащий в себе элементы карнавально-театрализованного уличного шествия. Героями спектакля станут 12 актеров под стать каждому месяцу года. "Аналогов новой постановки в России не существует. Мы соединим традиции русской культуры с европейской. Костюмы для артистов создавались под впечатлением от картин Брейгеля, а музыкальные произведения взяты у автора Карла Орфа. Также прозвучат средневековые европейские композиции", - сообщил автор спектакля Котрелев Т. Необычное выступление актеров можно будет увидеть, побывав на фестивальной площадке, которая находится между Манежной и площадью Революции. Показы спектакля будут проходить ежедневно с 17 по 26 февраля в центре Москвы на территории 13 площадок.
В Театр им. Евг. Вахтангова на двухдневные гастроли приехали итальянские артисты со спектаклем знаменитого режиссера Лука Ронкони «Пляска смерти» Стриндберга. Участники спектакля, известные артисты Джорджио Феррара и Адриана Асти, на встрече с журналистами в присутствии Римаса Туминаса рассказали об истории, предшествовавшей этим гастролям.
Началось все с того, что до них докатились слухи о невероятно талантливой постановке «Евгения Онегина». Джорджо Феррара, руководитель Фестиваля Двух Миров в Сполето, вместе с супругой и партнершей Адрианой Асти, отправились в Лондон, где проходили триумфальные гастроли вахтанговцев. Спектакль им очень понравился, и они тут же пригласили на свой фестиваль команду Римаса Туминаса с «Евгением Онегиным». По словам Джорджо, это стало событием фестиваля осенью 2016 года, хотя там показывали спектакли мировых знаменитостей во главе Робертом Уилсоном. Но от «Евгения Онегина» все были в полном восторге. Это, по словам Джорджо Феррара, был лучший спектакль фестиваля, и тогда был заключен «протокол о намерениях», по которому Teatro Metastasio Фестиваля Двух Миров в Сполето в ответ на «Евгения Онегина» в феврале 2017 года привозит свою «Пляску смерти», а в будущем сезоне Римас Туминас ставит для фестиваля спектакль на свое усмотрение, желательно, по русской классике.
«Пляска смерти» — довольно мрачная пьеса скандинава Стриндберга. Казалось бы, совсем не для итальянцев с их импульсивностью и буйным темпераментом. Тем не менее, это одна из последних постановок знаменитого итальянского актера и режиссера Лука Ронкони, скончавшегося два года назад. Февральские гастроли в Москве – это еще и дань его памяти. Режиссер посмотрел на известную пьесу под новым углом: уходя от мрачного психологизма, он решил поставить этот сюжет в комедийно-ироническом ключе. Придумал для возрастных актеров (в пьесе герои отмечают 25-летие брака, и, значит, они еще довольно молодые люди) оригинальную «красочку»: супруги время от времени, когда диалог заходит в тупик, впиваются друг другу в горло, прямо, как вампиры. Это, конечно, придает всему действу гротескный характер. Пьеса для трех действующих лиц – помимо Эдгара и Алис, которые без конца выясняют отношения, еще присутствует кузин Курт (Джованни Криппа) – ему тоже достается от этих немного смешных в своих «страстях» «вампиров».
Замечательные декорации Марко Росси и костюмы Маурицио Галанте передают атмосферу начала ХХ века. Например, вместо телефона, герои пользуются настоящим телетайпом, получая и отправляя все новости с материка и со своего острова таким оригинальным способом.
Великолепно работает машинерия: время от времени пространство дома героев колышет морской прибой, и сцену качает из стороны в сторону. Эффект поразительный. Пьесу режиссер существенно сократил, не изменив в оставшихся диалогах ни строчки. Нельзя сказать, что публика очень сильно смеялась на этом спектакле, ведь все же коллизия этой «Пляски…» весьма печальна. Итог многолетнего супружества — постоянное недовольство друг другом и вечные упреки в прошлых и нынешних грехах. А за всем этим – все равно чувствуется сильная привязанность и настоящая любовь. Очень хороши актеры, которые растопили сердца московской публики. И как же их игра и вообще такой вот театр – теплый, уютный, немного наивный — непривычны для нас!
На пресс-конференции на вопрос, прописано ли в протоколе их участие в будущем спектакле Римаса Туминаса, Джорджо ответил, что все на усмотрение режиссера. А они с Адрианой были бы счастливы сыграть в его спектакле на своем фестивале в Сполето, а потом снова выступить в Москве. Что ж, будем ждать вас, дорогие «вампиры»!
На сцене Театра Вахтангова прошла «Пляска смерти» Стринберга в постановке легендарного итальянского режиссера Луки Ронкони. Актеры с мировым именем — Адриана Асти, Джорджио Феррара, Джованни Криппа — разыграют трагикомедию семейной жизни, гротескную и в то же время натуралистичную. Спектакль, покоривший театральный фестиваль Сполето, Рим и Париж, приехал в Москву по приглашению худрука Вахтанговского Римаса Туминаса.
фото: Николай Зуев
В этой истории дело не обошлось без громкой постановки «Евгений Онегин» Туминаса. Когда видеозапись спектакля увидел Джорджио Феррара, он сразу же загорелся желанием показать его на своем фестивале Сполето. Но сперва решил посмотреть его вживую. Ближайшая постановка намечалась в Лондоне, куда он полетел со своей женой Адрианой Асти. Там они воочию восхитились «Онегиным», познакомились с Туминасом и позвали его на свой фестиваль. Теперь маэстро сделал ответное приглашение. — Мы сразу с Римасом, — признается Джорджио Феррара, — оценили друг друга по достоинству и решили объединить усилия ради культуры, подписав протокол. Сначала Вахтанговский приезжал к нам, теперь мы — к вам. В нынешнем году театр привезет на фестиваль «Царя Эдипа». Потом мне бы хотелось, чтобы Римас поставил русскую классику с итальянскими актерами. Как вы на это смотрите?
— Вы у меня, — нашелся Туминас, — спросили в Сполето, где я остановился. Я ответил, что в гостинице. Вы сказали, что такой режиссер заслужил пожить на даче в горах. Так, может, вы хотите подарить? Далее, как в шутливой пьесе, на пресс-конференции разыграли диалог: — Подарим, — пообещал Джорджио Феррара, — если поставите оперу в Риме, оперу для моего фестиваля и спектакль, где дадите роль мне и моей жене. Выхожу на сцену только с ней. Обычно играю мужа, любовника, но и брата смогу. — Тогда я всех приглашаю на свою дачу в Италии, — восклицает Туминас. — Я рад работать, принимать в театре знаменитых артистов. Сейчас завязалась история культурного обмена. Хорошо, что эмбарго на культуру еще нет.
Итальянцы показали в Москве спектакль по пьесе Августа Стриндберга «Пляска смерти» в постановке знаменитого режиссера Луки Ронкони. Столкнулись, так сказать, лед и пламень: свойственная итальянскому духу легкость, теплота, юмор, сохраняемые, даже если вторгается горечь и гротеск, как, например, у Гоцци или Пиранделло, – и скандинавский надрыв, самоистязание, жестокие игры, доводящие до смерти.
Слышен шум моря, разбивающийся о берег (звук – Губерт Весткемпер). На высоком обрыве крепостная гранитная башня, выстроенная на века добросовестными средневековыми мастерами. Проекцию ее Лука Ронкони дает на задник сцены: не балтийские волны, а скорее средиземноморские набегают на песок и камни, да и у Стриндберга в ремарке написано: теплый осенний вечер.
Эдгар и Алис, дожившие до серебряной свадьбы, все 25 лет занимаются тем, что фрекен Жюли и Жан (герои другой пьесы шведского драматурга) прожили за одну языческую ночь. Но поскольку никто в первую ночь не умер, то играют немолодые супруги в смерть, как только сошлись, каждый божий день вот уже четверть века. И опять в скандинавский мрак вторгается улыбающаяся Италия: ведь Эдгар – капитан крепостной артиллерии, а тут и рукой подать до маски dell’arte – хвастливого солдата. Только Эдгар – уже состарившийся капитан (Джорджио Феррара), но все повадки игры в солдатики он сохранил: немолодой, умудренный сединами капитан на пенсии не сдается: марширует в форме и по форме, извлекает саблю, с которой воображает себя грозным воителем в домашнем пространстве. И бывшая актриса Алис (Адриана Асти), если верить капитану, бросившая сцену сразу после женитьбы, похожа на состарившуюся Коломбину. Для нее заточение в крепости – повод вспоминать о театре не только на словах, но и на деле: профессионально разыгрывать пляски смерти со своим единственным партнером – капитаном Эдгаром.
Особо оживают они, когда появляется третий герой, по неосторожности решивший спустя 15 лет навестить друзей. Эксцентричным пенсионерам он нужен – как зритель, который станет жертвой их привычно ожесточенной игры. Друг Курт (Джованни Криппа) в спектакле итальянцев – тоже в своем роде маска, Арлекин, с поправкой на то, что он есть пародия на удачливого любовника. Курт похож на фата из немого кино, которого взяли на съемочную площадку прямо из парикмахерской: набриолиненный, с аккуратными усиками. Немая фильма то и дело напоминает о себе: каждый по-своему впадает в аффективный транс. Дело доходит до того, что сначала Эдгар и Алис по очереди по ходу светского непринужденного разговора, казалось бы, не предвещающего ничего из ряда вон выходящего, впиваются в шею друг другу. Эта вампирская ярость выхолощена. Они повторяют этот ритуал вот уже 25 лет и давно выпили всю кровь друг у друга. Действуют согласно механической привычке. Этот нехитрый мастер-класс вампирства быстро усваивает и Курт, который точно так же вгрызается в шею то одному, то другому, чтобы потом как ни в чем не бывало продолжить диалог.
Лука Ронкони сжимает действующих лиц до трех, максимально приближает драму Стриндберга к драме в духе Беккета. Режиссер вызволяет каркас абсурда, придавая вычлененной структуре форму рондо. Устойчивые повторы событий в границах эпизода призваны нарастить драматическое напряжение, нагнать ужас.
Замкнутому кругу происходящего – плясок смерти, обоюдного истязания – вторит и работа с пространством: сценограф Марко Росси использует круг сцены, чтобы, приводя его в движение, менять точки действия в круглой башне. Только что Алис стояла на причудливой железной кровати, больше похожей на подиум с декором готического Средневековья, небрежно сбрасывая пепел с закуриваемой сигареты. Поворот круга – и на сцене появляется пианино, за которым время от времени музицирует мучительница, повторяя один и тот же репертуар вот уже без малого 25 лет. Поворот – и в замурованных стенах открываются окна, точнее, бойницы в башне, и врывается шум моря на острове.
Свет то приглушенно ровно освещает сцену, то сокращается до обозначения двух-трех локальных источников: напольной лампы, причудливого напольного фонаря, погружая происходящее в темноту ночи (художник по свету – Эй Джей Вайсбард).
Почему эти двое замуровали себя, чтобы мучить изо дня в день, играть в смерть, так, что каждый раз неискушенному человеку кажется, что Эдгар доведен до смерти, но он оживает и с новой силой берется за старый сюжет, а Алис включается опять, чтобы довести мужа до припадка?
Неспособность жить с людьми, объяснять чужие успехи счастливой случайностью пронырливых подонков, а свои неудачи закономерным несчастьем благородных духом – таков диагноз жизни Эдгара и Алис накануне серебряной свадьбы.
13 февраля на Основной сцене сыграли «Пристань», которую поставил Римас Туминас для легенд вахтанговской сцены Фото: Александр Казаков, "Вечерняя Москва"
13 февраля Академический театр имени Вахтангова был весь усыпан цветами. Праздновали день рождения отца-основателя — Евгения Багратионовича Вахтангова. 13 февраля великому режиссеру исполнилось бы 134 года. Он ушел очень рано — в 39 лет.
Накануне знаменитые мастера сцены из Италии — режиссеры Роберто Алондже и Джорджио Феррара, обладательница самых престижных театральных наград, включая «Золотой глобус», Адриана Асти — на Новой сцене театра сыграли спектакль по пьесе Августа Стриндберга «Пляска смерти». Вахтангов любил шведского писателя и философа Стриндберга и с Первой студией МХТ поставил спектакль «Эрик XIV», в котором несчастного короля Швеции гениально играл Михаил Чехов.
Художественный руководитель Театра имени Вахтангова Римас Туминас перед спектаклем (играли 11 и 12 февраля) самолично знакомил зрителей с музой Висконти и Пазалини Адрианой Асти: — Адриана играла в фильмах великих итальянских режиссеров, она — чудо... Смотреть за ее игрой — наслаждение, — объяснял публике Римас Владимирович. Туминас и вахтанговцы познакомились с итальянским коллективом на Фестивале Двух Миров в Сполето.
13 февраля на Основной сцене сыграли «Пристань», которую поставил Римас Туминас для легенд вахтанговской сцены. Говорят, что итальянские актеры избегают играть 13-го числа. К сожалению, эту сценическую гавань недавно покинул Вячеслав Шалевич, и теперь в спектакле нет Галилео Галилея. Спектакль начинает великая Юлия Борисова, играющая сумасбродную миллиардершу в «Визите Дамы» — первой части «Пристани». Лановой читает поэзию Пушкина — мост, соединяющий мир западной и русской литературы, прозу и стихотворное слово. Заканчивается «Пристань» новой постановкой «Игрок», где в роли Бабуленьки — народная артистка России Людмила Максакова.
Между прочим, Людмила Максакова называет Туминаса «новым воплощением Вахтангова». С Максаковой Туминас поставил премьеру «Царь Эдип» по трагедии Софокла, которая совпала с любимым числом Вахтангова — 13 и состоялась 13 ноября 2016 года. Туминас всеми силами хранит традиции вахтанговской школы, понимая вместе с тем, что без новшеств, без революции и смелых экспериментов театр будет инертным. И вносит новое дыхание в жизнь театра. «Пристань» была поставлена к 90-летию театра и получила целый букет наград. Если остановить любого столичного театрала, независимо от его возраста, и спросить: «Какой спектакль последней пятилетки произвел самое сильное впечатление?» — он назовет «Пристань». Дирекция театра, учитывая интерес возрастной публики, сделала билеты на спектакль не очень дорогими (балкон стоит 700 рублей). Разумеется, в день рождения Вахтангова не осталось ни одного лишнего билетика.
И все зрители бежали в гардероб — занять любимый номер Вахтангова — 13. Он боготворил это «странное число», обожал свой день рождения и любил жизнь, шутки, красоту. Вахтангов всегда сидел в 13-м ряду, на 13-м месте. — Хочу, чтобы зритель в театре не мог разобраться в своих ощущениях, принес бы их домой и жил ими долго. Так можно сделать только тогда, когда исполнители раскроют друг перед другом в пьесе свои души без лжи, — писал Вахтангов 15 апреля 1911 года. Тяжелобольной Вахтангов, ставя последний спектакль «Принцесса Турандот», мечтал дожить до весны. Он не боялся смерти — в отличие от героя пьесы Стриндберга «Пляска смерти», капитана артиллерии Эдгара (в исполнении Джоржио Феррара). Вахтангов верил в вечную весну. Он умирал в окружении своих учеников.
Во вторник, 14 февраля, Центральный дом актера отмечает свое 80-тилетие. Как и пять лет назад, торжество состоится на сцене Театра им. Вахтангова (вход по пригласительным билетам). В преддверии этого события «Театрал» задал три вопроса режиссеру вечера, художественному руководителю ЦДА Владимиру Иванову.
– Владимир Владимирович, как планируете отмечать? – По форме это будет капустно-праздничный концерт. Ибо какой же Дом актера без капустника?! Ведь мы, несмотря ни на что, продолжаем жить в той системе координат, которая складывалась десятилетиями – со своими традициями и, конечно же, своими домочадцами. И в этот вечер кто-то их них займет место в зрительном зале, а кто-то выйдет на сцену... Александр Ширвиндт и Михаил Жванецкий, Геннадий Хазанов и Максим Галкин, Константин Эрнст и Валдис Пельш, Нонна Гришаева и Ольга Дроздова, Александр Олешко и Игорь Верник, Юрий Васильев и Федор Добронравов, Леонид Ярмольник и Эдуард Радзюкевич – вот неполный список участников «капустной» части. А ещё – блистательные исполнители! Виртуоз-балалаечник Алексей Архиповский, арфист Александр Болдачев, Елена Камбурова и Сергей Никитин, Сергей Стадлер и Евгений Маргулис, Ансамбль МВД под управлением Виктора Елисеева и дети Николая Цискаридзе – воспитанники Вагановской школы из Питера...
– Ретро страница предполагается? – Да, обязательно вспомним тех, кто ушел за минувшие пять лет. Как раз сейчас работаем над страничкой памяти. Ком к горлу подступает, когда на экране проходит череда портретов. уходят мэтры, люди, многие годы определявшие лицо российского театра...
– Несколько слов о том, чем живет Дом актера сегодня. – Конечно, главное сегодня ремонт. Благодаря Фонду Алишера Усманова, Михаилу Задорнову и Банку ВТБ, Корпорации РОСТЕХ и другим нашим друзьям, осуществляется, наконец, давнишняя мечта Маргариты Александровны Эскиной о том, чтобы преобразить наш зал. После капитального ремонта это будет современное, технически оснащенное первоклассной аппаратурой театральное пространство, дающее новые (необыкновенные!) творческие возможности. И еще об одном сегодняшнем радостном явлении хочу сказать. Дом сейчас, что называется, «облеплен» молодежью! В него приходит огромное количество новых, молодых, талантливых людей. А значит, Дом жив и у него есть завтра.
http://izvestia.ru/news/664340 17 февраля 2017 Семейный вампиризм по-итальянски В «Пляске смерти» в постановке Луки Ронкони северный прагматизм приправлен южным темпераментом
Российские театралы впервые увидели «Пляску смерти» Августа Стриндберга. Пьесу шведского классика привезли в Россию итальянские гастролеры под началом режиссера Луки Ронкони. В его интерпретации рассказ о сложностях супружеской жизни обернулся триллером про вампиров. Гастроли были организованы в рамках двухстороннего сотрудничества между театром имени Вахтангова и фестивалем «Два мира» в Сполето. В прошлом году итальянская публика тепло приняла «Евгения Онегина» в постановке Римаса Туминаса, в 2017-м москвичи увидели «Пляску смерти», а на будущий год запланирован показ нашумевшей премьеры вахтанговцев — «Царь Эдип».
Главные герои пьесы Стриндберга — муж (Джорджио Феррара) и жена (Адриана Асти) — за 25 лет совместной жизни погрязли в рутине, упреках и взаимных обвинениях. И, может, хотели бы что-то изменить, да не знают как и продолжают портить друг другу кровь. Лука Ронкони нашел в тексте Стриндберга намеки, позволяющие ему представить персонажей кровопийцами в буквальном смысле этого слова. Решая пьесу в традициях хоррора, он превратил маяк, на котором живут герои, почти что в готический замок. На сцене — черный рояль, неестественных размеров диван и зубчатая изгородь, обрамляющая нечто похожее на трон. Время от времени мы слышим шум морского шторма, напоминающий о месте действия и символизирующий бурю в отношениях супругов.
«Пляска смерти» вроде бы заканчивается на мажорной ноте: попив всласть кровушки и чуть не поубивав друг друга, герои обретают гармонию, решают забыть старые распри и начать с чистого листа. Но мы-то знаем, как это бывает. Смогут ли? И долгим ли будет штиль в отношениях? Выбор актеров на главные роли не случаен. Адриана и Джорджио вот уже 46 лет вместе и признаются, что до сих пор любят друг друга. Логично было предложить им сыграть супругов, переживающих кризис в отношениях. И итальянские звезды справились с задачей, хотя их условная игра не совсем привычна для русского зрителя. Формализм, выражающийся в укрупненном жесте и неестественной интонации, уходит корнями в античный театр и комедию дель арте, беря верх над психологизмом, свойственным русской актерской школе. Но благодаря природной органике итальянцев эта манера не режет глаз.
В скором времени с итальянской спецификой придется повстречаться и худруку вахтанговцев Римасу Туминасу. — Я хочу, чтобы Римас поставил у нас спектакль. Мы вместе об этом думаем, и я считаю, что это было бы прекрасное завершение круга нашего сотрудничества, — сообщил «Известиям» президент фестиваля в Сполето Джорджио Феррара. По словам Феррары, к постановке планируется одно из произведений русской классики. Название его пока не разглашается.
27 марта в 19.30 на основной сцене театра - Церемония вручения премии «ЧЕЛОВЕК ТЕАТРА» Премия учреждена художественным руководителем Театра имени Евгения Вахтангова Римасом Туминасом в 2015 году и присуждается (в результате закрытого голосования всего коллектива театра) лучшим из лучших, достойным звания «Человек театра» из числа всех Вахтанговцев.
И не важно, на каком поприще они трудятся - выходят ли на сцену, овеянные многолетней славой, или находятся в тени звездных коллег, работают ли в цехах, или в административной части театра. Важен вклад в общее дело, преданность и беззаветное служение Театру Вахтангова. Каждый участник голосования, заполнив анкету, предлагает своих 5 кандидатов. Руководство театра - художественный руководитель Римас Туминас и директор Кирилл Крок - не могут быть выдвинуты в качестве претендентов на премию. Обладателями премии «Человек театра» станут Вахтанговцы, набравшие наибольшее количество голосов своих коллег. В программе вечера: Праздничная церемония награждения почетным знаком «Человек театра». Премьера хореографического спектакля «Кармен» (музыка Жоржа Бизе – Родиона Щедрина) в постановке Анжелики Холиной и в исполнении гостей театра – студентов Республиканского колледжа культуры из Владикавказа (родины Евгения Вахтангова). Праздничная церемония готовится под руководством режиссера-хореографа Анжелики Холиной. Музыкальный руководитель – Татьяна Агаева. Художник – Максим Обрезков. Ведущий церемонии – Дмитрий Трубочкин. В этом году зрители впервые смогут посетить церемонию вручения премии, ранее доступную только сотрудникам театра. Мы будем рады видеть Вас на наших Вахтанговских праздниках! Билеты можно приобрести в кассе театра и через систему заказа на сайте Театра имени Евгения Вахтангова.
Наш фото-отчет о продолжении реконструкции, ремонта в филиале Театра Вахтангова, что находиться от нас через дорогу. С божьей помощью, мы переползли на 2 этаж театра, там сломали все внутренние перегородки и стены, сделали усиление для новых стен, поставили эти самые новые стены. Здесь, на втором этаже будут: актерские гримерки,костюмерные, склад театрального реквизита и мебели, технические и вспомогательные помещения, мемориальная и выставочная зоны, зрительский буфет. На 1 этаже , что ближе к служебному входу, за кулисами театра, к 10 марта все будет закончено. Здесь, будут актерские гримерки, служебный гардероб, актерское фойе, душевые, карман сцены. Вот так и живем, Самое главное двигаться вперед, не стоять на месте!
Вахтанговский театр показал «Пляску смерти» в постановке знаменитого режиссера Луки Ронкони. Автора умных и тонких спектаклей, одного из руководителей Венецианского биеннале, сподвижника и продолжателя великого Джорджо Стрелера в миланском «Пикколо».
Вахтанговцы позиций не сдают, предлагая публике все новые проекты. Молодые актеры, вчерашние выпускники-щукинцы, принимают активное участие в подготовке уличного спектакля «12 месяцев, или Встреча Весны». Играть музыкально-поэтический баттл с карнавальным размахом, песнями, частушками будут с 17 по 26 февраля на фестивале «Московская Масленица». В эти же дни — торжества по поводу 80-летия Дома актера, благотворительный вечер совместно с фондом «Прикосновение» в помощь семьям, попавшим в непростую жизненную ситуацию, в тандеме с «Геликон-оперой» — капустник под названием «Девичник», посвященный сильной половине человечества.
Этим ярким событиям предшествовал приезд дорогих гостей: известные итальянские артисты представили на Новой вахтанговской сцене спектакль легендарного Луки Ронкони. «Пляска смерти» уже прославилась в Европе, где ее признали явлением эпохальным. Я бы поспорила, хотя постановка, без сомнений, незаурядна, и отнеслась к ней как к «завещанию» режиссера, ушедшего из жизни два года назад. В Москву итальянцев пригласил неугомонный Римас Туминас, исполненный заботой о просвещении зрителя и расширении кругозора своих артистов, кому общение с мастерами великой средиземноморской культуры, разумеется, на пользу. Равно как и знакомство с эстетикой Стриндберга — редкого автора на территории российской сцены.
А еще вахтанговский вождь — человек основательный и предпочитает разовым акциям пролонгированную дружбу. Отношения, рассчитанные на три года, зафиксированы в начале нынешнего сезона двусторонним соглашением, подписанным между Театром Вахтангова и «Фестивалем двух миров» в Сполето. Его худрук Джорджо Феррара — продюсер, актер, режиссер, похоже, столь же деятелен и тоже ценит творческие связи на перспективу. Очарованный спектаклем Туминаса «Евгений Онегин», Феррара минувшим летом представил москвичей на своем фесте, где показ произвел фурор. Сейчас с огромным успехом на Арбате выступили итальянцы. В ближайшем будущем — презентация «Царя Эдипа» в интерпретации Туминаса на юбилейном, 60-м празднике в Сполето, обсуждается проект московского режиссера с итальянской командой. «Мне нравится идея русской классики, надеюсь, Римас на ней и остановится. Я люблю Россию, несколько лет жил здесь и даже могу говорить по-русски», — сказал Феррара. Он же инициировал постановку «Пляски смерти», где сам участвует как актер.
Эта сложнейшая пьеса написана шведским классиком Августом Стриндбергом, чьи произведения повлияли на развитие мирового театра XX столетия, открыли новую драму с айсбергом смыслов и чуткостью к внутренним конфликтам человека. Метафорический мир Стриндберга высоко ценили интеллектуалы и философы, среди них Блок, Белый, Вахтангов. Чтение этой длинной пьесы — занятие непростое, требующее внутренних затрат, хотя фабула вроде бы построена на череде бытовых сцен. Однако не опыт неудачного брака главных героев интересует автора, через их отношения раскрывается глобальный трагизм жизни, ведущей к неизбежному концу.
...Звуки морского прибоя, на сиротливом острове — крепостная башня, где замурованы супруги Эдгар и Алис, ее заложники и пленники. Они вместе четверть века, и все это время между ними не утихает война, не прекращается игра со смертью. И в названии, и в самой истории — отсыл к средневековым аллегориям, изображающим костлявую в самых разных обличьях. Человек, вне зависимости от происхождения, оказывается жалким и ничтожным перед лицом безжалостной карательницы, что в дьявольском danse macabre ведет его к могиле.
Эдгар — капитан крепостной артиллерии — у Феррары наделен игрушечными повадками, марионеточно чеканит шаг, размахивает оружием, плашмя падает в обморок на подмостки. Он родом из итальянского площадного театра с его грубоватым юмором и нарочитым пафосом. Необузданной игре партнера, мужа по жизни и по роли, замечательная актриса Адриана Асти противопоставляет тончайшие сплетения смирения и мести, ненависти и привязанности. Ее героиня Алис — бывшая лицедейка, 25 лет назад была вынуждена оставить сцену ради семейного уюта, в итоге оказавшегося тюрьмой. В ней — черты леди Макбет, Федры, Черной королевы и амплуа женщины-вамп. В день серебряной свадьбы жестокие игры супружеского дуэта обретают зрителя. Не в добрый миг давний приятель Курт (образцовая актерская работа Джованни Криппы) решает навестить башню отшельников. За роковыми поединками Алис и Курта, их легкостью в смене настроений, изощренными подачами реплик следишь с наслаждением.
Декорации странным образом передают два, казалось бы, диаметрально разных ощущения: незыблемости мира и его хрупкой неустойчивости. Художник Марко Росси вместо поворотного сценического круга использует линейное скольжение вдоль рампы. Как по лентам параллельных эскалаторов перемещаются массивная кровать, напоминающая сценический помост, расстроенное пианино, узкое канапе, добротно сработанные стулья и столики, телеграфный аппарат, пульсирующий точками и тире азбуки Морзе. Движение останавливается внезапно, предлагая совсем иные картинки интерьеров из все тех же предметов.
Мучительную и бесконечную скандинавскую тоску Стриндберга режиссер уложил в полуторачасовое действие. Он значительно сократил и перекомпоновал пьесу, убрал второстепенных действующих лиц, оставив только треугольник главных героев, подчеркнул мистические акценты, приправил актерскую игру водевильной легкостью, внес здоровую долю иронии и эксцентрики, а персонажей сделал похожими на вампиров. Вся тройка периодически приникает к шее другого, чтобы добыть хоть капельку крови, которая, кажется, за четверть века иссякла. Удивительно, что при этих нововведениях никакой непростительной распущенности и вседозволенности нет. «Стриндберговский» строй мыслей о трагической сути жизни как цепи мучений — остается незыблемым. Экстравагантный и непредсказуемый спектакль — черно-белый, как негатив, — заставляет зрителей не просто следить за фабулой, а задумываться, стоит ли тратить отпущенное время на то, чтобы превращать жизнь в повседневный ад. Может, попытаться найти что-то более ценное, чем думы о смерти и тем более игры с ней.
Когда расспрашиваешь Нину Архипову о былых временах, то первая реакция неожиданная: «Я толком ничего и не запоминала: дневников не вела, жила как жила. Характер у меня такой...» И здесь важно не зазеваться и сразу включить диктофон, поскольку интереснейшие воспоминания начнутся в ту же секунду. Она помнит нэп и жизнь довоенной Москвы, старый Арбат и то, как в 1941 году в Театр Вахтангова попала бомба. Нина Николаевна была ведущей актрисой этого коллектива, пережила с ним эвакуацию, а позже перешла в Театр сатиры, где прослужила более полувека. Судьба свела ее с Шостаковичем и Пастернаком, она дружила со многими знаменитостями XX века, однако среди них первым человеком для нее остается актер Георгий Менглет — супруг, светлой памяти которого посвящена эта книга. Обо всём этом и не только в книге Жизнь в предлагаемых обстоятельствах (Нина Архипова).
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 8
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума